Неделей позже Роун уже сидел на стуле у окна, глядя на полуразрушенные дома Нижнего Города… На подоконнике стояло какое-то чахлое растение в глиняном горшке.

Вошел Состель, неся залатанный плащ.

— Это все, что удалось достать, хозяин.

— Сколько раз тебе говорить? Не называй меня хозяином, — огрызнулся Роун. — У меня есть имя.

— Да… Роун. Но лучше бы тебе не ходить. По крайней мере, не сейчас. Собаки сегодня снова вертелись вокруг…

Роун поднялся, пытаясь не обращать внимания на головокружение.

— Мы идем сегодня. Может, Аскор и Сидис уже ждут нас и недоумевают, что же с нами произошло. Они, вероятно, думают, что я погиб. — Его пальцы нащупывали выщербленные пуговицы.

— Да, хоз… Роун. — Пес помог ему надеть плащ.

Это была выгоревшая, голубого цвета хламида из такой жесткой ткани, что каждое ее прикосновение к коже отзывалось болью.

В дверях появилась Дэзирен.

— Роун… ты так слаб…

— Со мной все в порядке. — Он заставил себя улыбнуться и, шатаясь, прошел мимо нее. — Это же недалеко, — убеждал он ее. — Всего пара шагов.

Они спустились по стертым ступеням, не обращая внимания на настороженно-любопытные взгляды, которыми их провожали бродяги из злополучного бара, на собаку, которая перегрызла горло грозному Похлебке, на бледную женщину из Верхнего Города и больного сумасшедшего. Снаружи, на вылинявшей от солнца, продуваемой всеми ветрами улице шныряли прохожие. Когда один из них рискнул приблизиться, Состель оскалился, обнажая клыки.

Через полчаса Роун со своими друзьями остановился отдохнуть у бездействующего фонтана с разбитой статуей мужчины с рыбьим хвостом.

Роун удивленно смотрел на его. Интересно, к какому миру принадлежал этот человек?

Он и Дэзирен опустились на разрушенное основание этого каменного сооружения. Солнце палило нещадно, сухой ветер песком скрипел на зубах. Пока Роун отдыхал, Состель, заложив руки за пояс, прохаживался рядом, совсем как человек. Потом они снова двинулись в путь.

Было далеко за полдень, когда им удалось добраться до улицы, которая вела мимо порта и дальше, к величественным башням Верхнего Города. Роун, заслонившись рукой от солнца, с усилием вглядывался вдаль.

— Где же они? — произнес он растерянно. — Я не вижу корабля.

Его охватило болезненно-тревожное предчувствие… Взобравшись на дамбу и пройдя по ней под зелеными деревьями, он сумел разглядеть припаркованные флаеры, блестящие на солнце движущиеся повозки, крошечные фигурки собак, занятых работой. Но «Блудницы Преисподней» не было.

— Может быть, хозяин Дарел и другие его увели?.. — неуверенно предположил Состель.