— Точно.

— Этого достаточно. Здесь, в нашем городке, расположены заводы компании по производству носителей ядерного поля. Скажите им, что у вас есть опыт работы. Заводами продолжают управлять те же слюнтяи, что и при Индбуре. Только теперь работают на Мула. Они не будут вас особо долго допытывать, им до зарезу нужны рабочие руки. Этим — хоть трава не расти! Продолжают сколачивать миллионы. Они выдадут вам удостоверение, имея которое вы сможете подыскать себе жилье. Не мешкайте!

Вот как получилось, что капитан Притчер, офицер Национального Флота, профессиональный разведчик, стал инженером по фамилии Ло Моро в сорок пятом цехе крупного военного завода. Итак, из агента разведки он превратился в конспиратора, что и привело его несколько месяцев спустя ночью ко дворцу мэра, в любимый садик Индбура.

В саду капитан Притчер взглянул на табло радиометра, пристегнутого на запястье. Внутренняя сигнализация пока ещё действовала. Он немного подождал. До момента взрыва крошечного ядерного устройства, лежавшего у него за щекой, оставалось полчаса. Он пошевелил капсулу языком.

Табло радиометра погасло, и капитан быстро зашагал вперёд.

Пока всё шло как по маслу.

Он совершенно отчетливо ощущал, что его жизнь соединилась с жизнью маленькой бомбы, что её смерть — это и его смерть, но и смерть Мула тоже.

И тогда наконец будет окончен четырёхмесячный кошмар той войны, которую он сам вел, работая на Ньютонском заводе.

Два месяца капитан Притчер носил свинцовый фартук и тяжелый противорадиационный шлем, и с виду никак нельзя было догадаться, что он — бывший офицер. Он был работягой, получавшим честно заработанные деньги, вечера проводил в городе, в политические дискуссии не вступал.

Все эти два месяца он ни разу не видел Лиса.

И вот однажды мимо его рабочего места прошёл человек.

Незаметно в карман капитана скользнула записка. В ней было только одно слово: «Лис». Он тут же бросил её в урну — дезинтегратор, где она вспыхнула и моментально испарилась. И вернулся к работе.

В тот же вечер он был у Лиса и играл в карты с ним и ещё двумя мужчинами, одного из которых знал понаслышке, а второго — в лицо и по имени.

Во время игры они тихо переговаривались.

Капитан сказал:

— Это глобальная ошибка. Вы живёте в прошлом. Восемьдесят лет наша организация ожидала удобного исторического момента. Мы были ослеплены психоисторией Селдона, одним из основополагающих принципов которой является то, что деятельность отдельных людей ничего не значит, что личности погоды в истории не делают, что сложные социальные и экономические процессы доминируют над действиями индивидуума, делают его игрушкой в руках истории.