— Ну, и?

— В итоге, она просто-напросто смешала тёмную зону с чёрной дырой.

Разбойник фыркнул. Астрофизики зашумели:

— Космос отнюдь не пуст и не однороден, даже в пустоте…

— С учётом периода прохождения света в вакууме…

— А свет имеет свойство преломляться, отражаться от встречных объектов, например, планет…

— Поглощаться, даже если на пути нет чёрных дыр, и, в частности, облаками межзвёздной пыли.

— И также, если звезда расположена за звездой или…

— Да! Вспомните явление когерентности и декогеренции…

— А излучение квазаров затмевает целые галактики!

Этим физикам только дай волю! И тему…

В рубке сразу образовался филиал конференции. Завязалась горячая дискуссия, которую занятным образом свернул Моисеевич.

— Что ж ты, парниша, — мягко укорил он Гэбриэла, — не объяснил девушке за неделю, что, куда и чем поглощается?

— А к броку объяснять-то? — удивился Гэбриэл. — Она и не спрашивала. Да и что интересного в этих пустошах? Холодно и темно. У меня и без того нашлось много чего ей показать, внутри галактики…

— Ну да, — усмехнулся Рокен. — Внутри гораздо жарче.

— Квазары, пульсары, — согласился разбойник.

— Тогда, это ты виноват, — улыбнулся Егор. — После того как целую неделю гонял свой квазар по её галактике… У бедняжки мозги взорвались и в голове сформировалась чёрная дыра.

Все в рубке шутили и смеялись, за исключением землянки и шакрена. Евгения, по обыкновению, сосредоточилась на собственных измышлениях, а Фиримин не воспринимал мужских подколок и мужской логики.

— Осторожно, — шутки ради предостерёг парней Влад. — Держите язык за зубами. Среди нас женщина и шакреноид.

— Поздно, — скорчил гримасу Фиримин. — Теперь мы в курсе ваших мужских тайн. Будет что обсуждать, веям.