Пашка не знал, что это ему только снится.

Глава 3. Обследование

Глава 3. Обследование

Мальчика разбудил пронзительный скрип двери. Он вскочил и забился в угол, в одно мгновение вспомнив все, что произошло.

Неужели уже утро? Как же так – родители давно уже должны вспомнить о нем и все тут перевернуть вверх дном!

Он поднес к глазам часы. На электронном табло размеренно мигали нули. Попробовал понажимать на кнопки, но ничего не изменилось. Похоже, часы сломались. Наверное, стукнулись обо что-то, когда спускался в подвал.

В палату ввалился неповоротливый Дум-Дум, держа в руке большую тарелку. Он, как всегда что-то пробурчал и поставил тарелку перед пленником.

Пашка недоверчиво уставился на завтрак. Это была какая-то каша – белая, почти прозрачная и наверняка невкусная. Но ему очень хотелось есть, поэтому он взял ложку и попробовал.

Каша почти не имела вкуса. Она была холодная и напоминала клей для обоев, который Пашка размешивал, когда родители делали ремонт. И еще кусок сырого липкого хлеба на закуску.

Он смог проглотить только пять неполных ложек, после чего с отвращением отпихнул тарелку. От этой еды совсем не прибавилось сил, наоборот стало хуже. Каша лежала в животе, как кусок льда, от нее шел холод.

– Как там наш новый пациент? – послышался писклявый голос Горлоноса. – Все еще не хочет лечиться?

Доктор показался в дверях, потирая ладошки. Он по-хозяйски оглядел палату и подмигнул мальчику сквозь очки.

– Тебе у нас понравилось? Ладно уж, молчи, сам вижу, что понравилось, – и, повернувшись к Дум-Думу, важно проговорил: – В процедурную его.

Дум-Дум пробурчал что-то и вкатил скрипучую железную кровать на колесиках. Затем схватил мальчика своей грубой лапой и заставил лечь. Пашка вдруг увидел, что его хотят пристегнуть к каталке ремнями. Он попытался соскочить на пол, на Дум-Дум прижал его лапой, едва не раздавив ребра.

– Поехали! – скомандовал Горлонос, и тележка заскрипела колесами. Все, что мог сейчас Пашка, это лишь смотреть по сторонам. Его катили по сумрачному коридору. Стены были зелеными от плесени, кое-где они блестели от сырости.

Было много дверей, и Пашке иногда казалось, что он слышит из-за них голоса. Потом он оказался в большом круглом зале. Здесь стояли массивные железные шкафы, старые, покрытые ржавчиной и пылью. Их было много, они громоздились друг на друге.

Из зала выходили четыре коридора, и у каждого выхода высились зловещие серые статуи: одинаковые люди в длинных плащах с капюшонами. Они стояли, протянув вперед и вверх длинные костлявые руки. Их лиц невозможно было рассмотреть, да и не очень-то хотелось. Мальчик догадывался, что под капюшонами что-то отталкивающее, злое, страшное.