Всемирных конветов фэнтези тогда еще не существовало, а Всемирный конвент научной фантастики редко номинировал фэнтези на премию «Хьюго»; впрочем, «НФ-писатели Америки» (которые тогда еще не добавили «и фэнтези» в свое название) также неохотно включали их в списки претендентов на премию «Небьюла».

Короче говоря, карьеру в фэнтези сделать было невозможно, во всяком случае тогда. Нужно было подождать. И я поступил, как множество других писателей до меня, — как Джек Уильямсон, Пол Андерсон, Андрэ Нортон, Джек Вэнс, Хайнлайн, Каттнер, Рассел, де Камп, К. Л. Мур и другие. Я писал научную фантастику… и время от времени, из любви к предмету, понемногу обращался к фэнтези.

«Одинокие песни Ларена Дорра» стали моим первым фэнтезийным рассказом, написанным в качестве профессионального писателя. «Фэнтэстик» напечатал его в 1976 году. Внимательные читатели заметили, что одни имена и мотивы восходят к «Только дети боятся темноты», а другие я использовал в дальнейших работах. В своей прозе, как и в реальной жизни, я ничего никогда не выбрасываю. Шарра и ее темная корона предназначались для мифов о Докторе Роке, которые однажды попросил меня написать Говард Келтнер. Однако к 1976 году мое участие в фэнтези-журналах осталось далеко позади, Доктор Рок закрыл свою лавку, и я посчитал возможным вновь воспользоваться своими идеями уже совсем в другом контексте.

Периодически меня посещает желание продолжить «Ларена Дорра» и поведать о новых приключениях Шарры, «девушки, путешествующей между мирами». Но я так этого и не сделал… Однако фраза осталась со мной, и я напомню о ней, когда пойдет речь о годах, связанных с кинематографом и телевидением.

«Ледяной дракон» — второй из тройки рассказов, написанных мной во время рождественских праздников зимой 1978–1979 года, что я и отметил в соответствующем комментарии. Зима в Дубьюке благоприятно сказывается на написании рассказов про лед, снег и ужасный холод. Я нечасто восклицаю: «Рассказ написался сам!» — но именно так произошло в данном случае. Слова сами полились из меня, а когда я закончил, то был убежден, что получился один из лучших коротких рассказов, когда-либо созданных мной. Возможно, даже лучший.

Закончив рассказ, я тут же узнал, что Орсон Скотт Кард собирает антологию под названием «Драконы света и тьмы». Трудно было выбрать более удачный момент; боги явно хотели мне что-то сказать. И я послал «Ледяного дракона» Карду, рассказ был опубликован в «Драконах света», где тут же бесследно исчез, как это часто случается с рассказами в антологиях. Возможно, окружить мой рассказ другими историями о драконах было не самой удачной мыслью.