Но чаще всего Адара видела обгоревших солдат. В каждой проходившей колонне были дюжины таких страдальцев, их кожа почернела, шелушилась и отваливалась, многие потеряли руку или ногу, когда их коснулось раскаленное дыхание дракона.

С каждым днем солдат становилось все больше. И вскоре все узнали, что подкрепления не будет. Офицер одной из последних колонн посоветовал фермерам взять все, что они смогут унести с собой, и идти на юг.

— Они приближаются, — предупредил он.

Кое-кто послушался, и в течение следующей недели дорогу заполнили беженцы из северных городов. Они рассказывали жуткие истории. Часть фермеров ушла вместе с ними.

Но большинство осталось — то были люди, похожие на отца Адары, родная земля проникла в их кровь.

Последний организованный отряд, прошедший по дороге, был кавалерийским. Оборванные и исхудавшие солдаты в обагренных кровью мундирах на тощих лошадях проскакали через деревню ночью. Юный офицер придержал своего скакуна и крикнул:

— Уходите скорее, они сжигают все на своем пути! — И умчался вслед за своими людьми.

Теперь по дороге проходили лишь небольшие группы или одинокие солдаты в зелено-золотом тряпье. Один из них убил фермера, изнасиловал его жену, забрал все деньги и сбежал.

И больше по дороге не прошел никто.

Джифф был ужасно возбужден, он задавал тысячи вопросов про врага и играл в воинов. Отец продолжал трудиться, как и всегда. Война или нет, но кто-то должен вырастить урожай. Однако теперь улыбка гораздо реже появлялась на его лице, и он начал пить. Адара замечала, что во время работы отец часто посматривает на небо.

Девочка в одиночестве бродила по полям, жаркий влажный воздух лета не мешал ей думать о том, где она спрячется, если отец решит бежать на юг.

Последними появились королевские драконы с всадниками, и вместе с ними. — Хал. Их осталось всего четверо. Адара увидела первого и тут же побежала с этой вестью к отиу. Дядя выглядел мрачным и исхудавшим, а его дракон казался совсем больным — у него слезились глаза, а одно из крыльев обгорело.

— Когда ты намерен уйти? — спросил он у брата.

— Никогда. Ничего не изменилось.

— Проклятье! Они будут здесь через три дня! А их драконы могут появиться еще раньше.

— Отец, мне страшно, — сказала Тери.

Он внимательно посмотрел на дочь и, нахмурившись, произнес:

— Я остаюсь. Но если сможешь, возьми с собой детей.

Хал задумался, потом покачал головой.

— Я не могу. Я бы с радостью взял их, если бы имел такую возможность. Бримстоун ранен. Он едва выдерживает меня, ему не поднять дополнительный вес.