– Точно не узнаем, пока она не отдохнет. – Джеф пожал плечами. – Иногда языковые способности не концентрируются в одном элементе.

– У меня так с математикой, – сказал Амди. – Каждый элемент – математик.

– Да, но ты один такой, гений во всем. Властитель Булат… – Джефри запнулся, потому что очень много властителя Булата прямо сейчас у него за спиной мрачно лезло в среднюю телегу. И у Джефри своя жуткая история взаимоотношений с оригиналом. – Властитель Булат создал тебя из щенков величайших гениев, добытых убийством, обманом и похищением.

Джефри осторожно протянул руку в сторону Ритл. Синглет ответил опять же шипением, но так, будто энергия кончалась.

– Не думаю, что Ремасритлфеер когда-нибудь был великим лингвистом.

– Если бы Ритл была дружелюбной, много ли могла бы она нам рассказать про Магната?

– Синглет? Не думаю.

Амди тихо и грустно рассмеялся:

– Наверное, она помнит полезные вещи, но при попытке рассказать получится бессмысленная болтовня.

Равна секунду подумала.

– Вообще-то есть одно очевидное предложение. И оно решило бы обе наши проблемы сразу.

Она оглянулась через плечо. Шелковинт полностью сидел на средней телеге, глядя сверху вниз.

– Ты по-самнорски понимаешь? – спросила она у стаи.

Взгляд Шелковинта остался пристальным и оценивающим, но ответа не было.

– Я не думаю, что Шелковинт понимает язык людей, – сказал Амди. – Даже не уверен, что ему все ясно в межстайном.

– Да я вот просто подумала… если бы то, что осталось от Шелковинта, могло поладить с Ритл…

Джефри улыбнулся:

– Это была бы неслабая победа, но вряд ли получится. Ритл подчеркнуто враждебна.

– Может быть, она просто боится, – сказал Амди.

Синглет снова стал болтать. Не такой болезненный звук, как шипение, но дружественным ее тон трудно было назвать.