В его взгляде я прочел подозрение и любопытство. Он вынул изо рта трубку, снова затянулся и только тогда произнес:

– Бьюсь об заклад, вы из колоний?

Поскольку спорить с ним не имело смысла, я кивнул. В восторге от собственной проницательности, он задал новый вопрос:

– Вы, наверное, приехали из той части Борнео, куда нам, голландцам, невозможно попасть?

– Именно так.

Я ответил слишком быстро, он вытаращил глаза.

– Именно так, – повторил я медленнее. Хозяин удовлетворенно улыбнулся.

– Вам нелегко говорить по–голландски? Значит, вам нужна больница. Вы что, больны?

– Да.

Нас уже обступили посетители, прослышав, что я – людоед с Борнео. Однако, смотрели они на меня скорее с любопытством, чем с враждебностью. С улицы в кабачок стекались зеваки. Мне стало не по себе, но, стараясь сохранять спокойствие, я произнес, кашляя:

– Я очень болен.

– Их обезьянам тоже вреден наш климат, – добродушно произнес какой–то толстяк. – Он для них просто смертелен.

– Какая у него странная кожа… – добавил другой.

– Интересно, как у него устроены глаза? – поинтересовался третий, указывая на меня пальцем.

Меня окружили плотным кольцом, на меня были устремлены сотни любопытных взоров, а в кабачок заходили все новые и новые посетители.

– Какой он высокий!

– А до чего тощий!

– Непохоже, чтобы эти людоеды прилично питались. В голосах не чувствовалось неприязни, а несколько сердобольных даже попытались меня защитить:

– Не давите на него так, он ведь нездоров.

– Ну, приятель, не робей! – сказал толстяк, заметив мое беспокойство, – я отведу тебя в больницу.