«Почему же вы не поставите другого вождя?» — вновь заговорил первый старейшина.

«Потому что наш народ — не воины. У них нет оружия. Трубки, стреляющие огнем, есть только у воинов вождя и у немногих охотников. У меня есть. Но в каждом селении только пять-шесть человек имеют такие трубки» — терпеливо разъяснял Обер.

Старейшины опять переглянулись и покачали головами. Первый старейшина произнес:

«Твой народ захватил нашу землю. И между нами не может быть мира. Но мы не держим зла на тебя. Ты можешь идти». Остальные старейшины дружно закивали головами.

«Лишь мир может спасти жизнь вашего народа. Я снова повторю эти слова, когда опять приду к вам» — с этими словами Обер снял с себя ружье, патронташ, пояс с ножом, вытащил из заплечного мешка две коробки с патронами и положил все это к ногам старейшин. — «Этой мой подарок вашему народу».

Второй старейшина внезапно оживился:

«А ты можешь добыть для нас много-много таких трубок, стреляющих огнем?»

«Еще одну. Может быть, две. Много воины вождя не позволят иметь никому» — с сожалением пожал плечами Обер.

«Как же ты пойдешь в обратный путь без своего оружия?» — удивился третий старейшина. — «Ты опять можешь встретить злых воинов своего вождя».

«Да. Если они встретятся мне, значит, боги отвернулись от них» — спокойно сказал Обер.

Старейшины вновь переглянулись и встали, давая понять, что разговор окончен.

Обратный путь Обера был довольно спокоен. Он без особых приключений добрался до одной из деревень топеа, а затем — и до Зинкуса, крупнейшего на Ахале-Тааэа порта на Внутреннем море. Небольшой колесный пароходик доставил его на Кайрасан, и по железной дороге, ведшей от побережья Внутреннего моря, он вернулся в столицу. Из Латраиды он отправился в Талса-нель-Драо, чтобы хотя бы несколько недель побыть с детьми, не видевшими его уже больше трех месяцев. Но затем настало время отбыть в инспекционную поездку, чтобы последний раз проверить готовность телеграфной сети перед ее официальной приемкой правительством Архипелага.

Уже в конце этого вояжа, проверяя телеграфные станции, расположенные близ Латраиды, Обер вновь увиделся с детьми и даже смог взять их с собой в одну из последних инспекционных поездок. Возвращаясь из нее в свое имение, Обер проезжал одну из многочисленных предгорных деревушек, населенных виноградарями, садоводами и пастухами. В деревне виднелись группы солдат, что было не столь уж редким зрелищем — воинские команды частенько сопровождали сборщиков налогов.

Когда коляска Обера проезжала по главной улице деревни, со всех сторон, то громче, то тише, доносились выкрики, брань, блеяние овец, мычание коров… Обер старался не замечать криков, но вот особенно отчаянный женский вопль, раздавшийся из ближайшего двора, заставил его остановить коляску и выскочить из нее.