— Не стоило тебе это все затевать, ведьма, — спокойно проговорил Куратор.

— Ишь ты, поди ж ты, какой умный выискался. Ну так пеняй на себя!

Управительница сделала резкий взмах, и шквал огня полетел в сторону Ильмаринена. Тот резко вскинул руки в отторгающем жесте. Пламя, наткнувшись на невидимую преграду, растеклось по ней горящей пеленой. Ильмаринен навалился на огненную стену, и она чуть-чуть подалась. Миллиметр, еще… Ильмаринен давил, давил и давил. И пламя не устояло, дрогнуло, качнулось и покатилось в обратную сторону. И обрушилось на Управительницу, успевшую только прикрыть лицо локтем. Фигура колдуньи на мгновение вспыхнула, будто факел, а потом огонь рассыпался и искрами стек на землю.

— Научился, значит? А как тебе это? — прошипела ведьма, отряхиваясь. И зычно рявкнула: — Замри!!!

Лес вздрогнул и замер. Окаменели деревья, притих ветер, полегла осока на озере. Я, и так стоявшая без движения, почувствовала, как что-то с силой пригибает меня к земле. Но главный удар пришелся на Ильмаринена. Видно было, что он сопротивляется изо всех сил, но огромная тяжесть заставляет его склоняться все ниже и ниже.

— Что? Съел?! — с триумфом захохотала колдунья, хлопнула в ладоши, и в воздухе возникло сверкающее полотно. По тонким нитям перебегали, переливаясь, сине-фиолетовые огоньки.

Ткань неторопливо поплыла к Куратору. Вот она добралась до цели, на секунду зависла и начала опускаться на ссутуленную фигуру. Ильмаринен, согнутый в три погибели, попытался схватить опускающееся покрывало. То, будто живое, увернулось. Ильмаринен повторил попытку, и край оказался у него в руках. Полотно затрепыхалось. Лицо Куратора исказилось от боли, но пальцев он не разжал, а, наоборот, потянул материю на себя. Он мял, скручивал, сворачивал ее, превращая в большой сверкающий комок. Потом размахнулся и резко бросил получившийся шар вверх. Скомканная ткань начала расправляться, меняя цвет и фактуру. И, упавшая обратно, была уже не фиолетовой, а ярко-желтой, почти золотой. Ильмаринен встряхнул ее, и она, стремительно удлиняясь, полетела в сторону Управительницы.

Матушка Марфута чиркнула ребром ладони, и ровный обрезанный кусок упал к ее ногам. Второй взмах — и еще один обрывок золота полетел на землю. Потом еще один. И еще. Но ткань все вытягивалась, не кончаясь. Конец ее нежно коснулся рук женщины, змеей скользнул вокруг запястий. Колдунья вздрогнула, но сделать ничего не успела — ползучая ткань начала пеленать, закутывать, заворачивать. Очень быстро на месте волшебницы возник золотистый шевелящийся кокон, из которого торчала одна злобно шипящая голова. Вот ткань легла вуалью на лицо, и шипенье притихло. Из-под прозрачной пелены продолжали злобно сверкать глаза проигравшей.