Наверно, причиной была слишком долгая разлука или их первое свидание, слишком бурное и в то же время слишком деловое. Он до сих пор мучил себя вопросом о том, какую роль сыграл в поведении Беатрис приказ начальства провести с ним ночь…

Правда, была еще одна ночь, самая первая… Земная… И тогда к желанию Беатрис поцеловать его никакое начальство не имело отношения. Разве что тут сыграло роль чувство благодарности, а значит, сомнения оставались. В той первой близости он сомневался постоянно, даже в том, что она была вообще.

Беатрис подошла и села рядом. Он сразу же утонул в ее темном, ничего не выражающем взгляде.

— Тебя не было целый месяц. Паломничество давно закончилось. На этот раз по вифону ничего не объявили о новом избраннике. Что с тобой произошло? Где ты был все это время?

Он так и не смог определить, насколько для нее это важно. И что скрывалось за ее вопросами? Простое любопытство, привычка к сбору полезной информации или все-таки нечто большее?

— Видишь ли, избранником случайно оказался я…

— Это невозможно. Иномирян не избирают для встречи с Триединым.

— На этот раз решали не жрецы…

— Что ты имеешь в виду?

— Ты что-нибудь знаешь о Талисмане света? Она пожала плечами.

— Каждый ребенок о нем знает. Это все равно что крест в религии твоего народа.

Холодок в ее голосе все еще не исчезал. Беатриса, очевидно, считала, что он ее разыгрывает или что-то скрывает. Скорее всего она не поверила ни одному его слову. И тогда он медленно расстегнул куртку

Узор из драгоценных камней на его груди сверкнул неожиданной волной света, и Беатрис на мгновение словно окаменела.

— Ты хочешь сказать, что он настоящий?

Арлан увидел, что она смертельно побледнела. Он ожидал совершенно другой реакции, возможно, более бурной. Ведь для него обладание этой вещью граничило с чудом.

— По-твоему, это можно подделать?

— Застегни куртку!

Только сейчас он понял, как сильно она испугана, и не мог разобраться в причине. Он полагал, что Талисман на его груди может вызвать восторг, недоверие, протест — что угодно, только не испуг.

— Ты хоть понимаешь, что это значит?

— Что именно? Мой знак?