Несколько минут спустя мы вернулись на космическую станцию и стали смотреть на «Искатель» через иллюминатор, занимавший всю стену. Спереди и сзади корабль был подсоединен к системам жизнеобеспечения, к нему тянулись топливные и электрические кабели. От шлюза отходил в обратный путь челнок.

Снова заговорил репортер: «Итак, самая большая группа инопланетных колонистов, когда-либо одновременно покидавших Землю, заняла свои места на борту и готова пуститься в путь. И это лишь часть первой волны переселенцев. К тому же месту назначения, где бы оно ни находилось, в конце следующего месяца отправится „Бремерхафен“».

Шланги и кабели отделились от «Искателя». Сработали вспомогательные двигатели, и гигантский корабль начал отдаляться от станции.

«Через четыре дня, – продолжал репортер, – „Искатель“ войдет в таинственный мир, который мы называем гиперпространством. Будем надеяться, что через десять месяцев они доберутся до своего нового дома. Еще через два года „Искатель“ должен вернуться, чтобы забрать очередную партию переселенцев».

Седой репортер в театральной позе стоял на фоне опустевших коридоров космической станции. «Председатель Хоскин сегодня утром выступил с заявлением, – сказал он, – выразив надежду, что Господь благословит тех, кто сегодня отправился в путь, и предложил всяческую помощь, если колонистам она потребуется. При этом он признал, что оказать помощь, с учетом расстояния, будет непросто. Другой источник в администрации, отказавшийся назвать себя, отметил, что Республика вполне обойдется без колонистов, которые, цитирую, „не успокоились бы, пока не навязали бы всем свою безбожную идеологию“. Сегодня в девять гостем шоу Люсии Брент будет Говард Петровна. Тема выпуска: „Смогут ли колонисты выжить самостоятельно?“»

Я все еще видела в иллюминатор «Искатель», который медленно разворачивался, уходя в ночь.

«Вам слово, Сабрина, – закончил репортер. – Репортаж со старта „Искателя“ вел Эрнст Майндорф».

Одна из книг оказалась биографией певицы по имени Амелия – видимо, известной в те времена. Автор отзывался о ней враждебно. Связав свою судьбу с марголианами, она улетела с переселенцами первой волны и была среди тех, кого я видела на видеозаписи. Амелия отказалась от карьеры, обещавшей прибыль, и, судя по всему, стала легендой. Но даже много лет спустя ее будто бы встречали в разных местах на планете, словно она никуда не улетала.

Ее биограф, естественно, отвергал подобную возможность и изображал ее любимицей тех, кто указывал на усиление репрессивных тенденций. «Правительство обеспечивает каждому приемлемые условия для жизни и достойный доход, – цитировались ее слова. – Соответственно, мы согласились на его диктат. Мы больше не живем – просто существуем. Мы предаемся развлечениям и притворяемся счастливыми, удовлетворенные тем, что мы набожны и морально превосходим всех остальных». Но вместо того, чтобы честно бороться за правое дело, пояснял биограф, она бросила все и улетела в космическую тьму «с Гарри Уильямсом и ему подобными». С его точки зрения, это говорило о трусости, хотя понять певицу было можно. Интересно, подумала я, решился бы он сам выступить против председателя Хоскина?