— Большинство наших кораблей погибло, — продолжал Оваль Гри, — поскольку были лишены возможности применить ядерное оружие. Несчастные случаи и саботаж исключены. Это все — оружие Мула. Оно, видимо, еще недоработано. Эффект был неполным. Была кое-какая возможность его нейтрализовать — у меня пока нет полной информации. Но вы должны понять, что такое оружие в корне меняет картину войны, и может случиться так, что весь наш флот окажется абсолютно беспомощным.
На Ранду навалилась страшная слабость.
— Боюсь, — проговорил он безнадежно, — что родился монстр, который пожрет нас всех. И все-таки мы должны с ним сразиться!
Глава 17 ВИДЕОСОНОР
Дом Эблинга Миса, расположенный не в самом фешенебельном районе Терминуса, был хорошо известен в кругах интеллигенции, литераторов и вообще всей мало-мальски читающей публике в Академии. Отношение к месту обитания старого чудака зависело от того, кто какими источниками информации пользовался. Для кропотливого биографа оно было «символом ухода от реальности», для того, кто по вечерам пробегал взглядом колонки новостей — «логовом, в котором царил типично холостяцкий беспорядок». Один доктор философии из Университета отметил, что в доме «прекрасная библиотека, но книги расставлены без всякой системы», а приятель Миса, далекий от университетских кругов, заметил, что там «всегда найдется, что выпить, и можно без стеснения забраться с ногами на диван». Наконец, в телевизионных сплетнях было сказано о «полуразвалившейся, угрюмой обители известного грубияна, полоумного Эблинга Миса».
У Байты была возможность взглянуть на дом Миса своими глазами. Кроме беспорядка, ничего особенного она не заметила.
За исключением первых дней ее арест не вызвал у нее особых эмоций, кроме, пожалуй, легкого неудобства. Сейчас ей даже казалось, что перенести те дни было намного легче, чем это получасовое ожидание в доме психолога. Ей чудилось, что за ней и тут следили. По крайней мере, в тюрьме хоть Торан был рядом…
Возможно, она чувствовала бы себя более свободно, если б не Магнифико, — он совсем повесил нос и был гораздо более удручен, чем она.
Магнифико сидел в углу дивана, подтянув колени к подбородку и сжавшись в комочек, будто хотел стать невидимым.
Байта протянула руку и погладила его по голове, Магнифико вздрогнул и криво улыбнулся.
— О, моя госпожа, простите меня. Мне порой кажется, что до сих пор мое тело не ждет от чужой руки ничего, кроме удара.
— Не бойся, Магнифико. Я с тобой, и никому не позволю ударить тебя.