Чиновник попятился:

— Это невозможно! Изложите ваше дело, и я…

Уве-Йорген, не снимая автомата с груди, только задрав ствол, выпустил очередь. Штукатурка посыпалась на пол.

— Вопросы есть? — спросил пилот.

Чиновник молчал.

— К Хранителю, живо! Ну, долго мне ждать?

— Но… его нет!

— Веди!

— Но его действительно нет! Он в Сосуде!

— Я тебя самого загоню в сосуд, — сказал пилот. — И ты там останешься, покуда тебя не выплеснут вместе с дерьмом. Ну?!

— Пожалуйста, — тихо проговорил чиновник. Переведя взгляд на Питека, он лишь укоризненно покачал головой. — Я отведу вас.

— Если ты еще будешь болтать…

Чиновник повернулся и торопливо пошел.

Трое зашагали за ним, четко ступая в ногу. Уве-Йорген любил театр и знал — или полагал, что знал, — какие сцены нравятся людям.

Трое зашагали в ногу по бесконечному коридору. Остановились перед железной дверью.

— Открыть!

Чиновник послушно отворил. Руки его подрагивали.

— Вперед — марш!

Лестница. Площадка, перегороженная решеткой.

— Вперед, ты!