— Я тоже знаю только то, что сказал Полководец. Думаю, что экипажу приказано как можно скорее доставить к вражеской планете разведчика с особым заданием. Большего им знать и не надо.

— И прекрасно. Ну — всего доброго!

— Минутку, мар… Конечно, есть и третий путь. Экипаж ни в коем случае не пойдет к поверхности. Но если бы управление катером в критическую минуту взял на себя решительный человек…

— Я? Но ведь я уже сказал, штаб-корнет, что у меня нет ни малейшего представления о том, как управлять.

Штаб-корнет Хомура Ди усмехнулся.

— Пульт там простой, — сказал он, — стоит лишь посмотреть, как будет работать пилот… И неужели Земля так плохо готовит своих капитанов?

После почти незаметной паузы Форама протянул ему руку.

— Жаль, — сказал корнет. — Мы узнаем друг друга лишь в самый миг прощания.

— Наверное, так и должно быть. А ты, значит, упорно считаешь себя воином по призванию?

— Знаешь, если бы тебе пришлось быть одним из трехсот, погибших…

— Я понимаю. Прощай. Или — до встречи?

— Где-нибудь не здесь, капитан. Желаю тебе найти ее.

— Спасибо, друг.

Форама шагнул с площадки стартового устройства, и люк тотчас же захлопнулся за ним. Он едва успел устроиться в отведенном ему тесном уголке, как уже дали старт.

Что-то все еще рвалось на упрятанных глубоко в землю позициях. Земля содрогалась. Хомуру в лифте шатало. Но он все же добрался до центрального поста, где флаг-корнет Лекона по-прежнему неотступно находился у пульта.

— Отправил, Хомура?

— Проводил.

— Что там, наверху?

— Кажется, начало конца. А здесь?

— Здесь — непонятное. Наше собственное начальство молчит. Зато всеобщее — выражает удовольствие. И требует продолжать в том же духе.