Сквозь просветы в облаках можно было разглядеть рельеф поверхности планеты. Кеттрик сделал сотни голографических снимков белых пустынь, черных вулканических зон, ребристых горных хребтов, мелких морей, зеленых пятен лесов и джунглей. Когда на следующем витке корабль спустился ниже, он отчетливо разглядел извилистые ленты рек и четкие полосы возделываемых полей.
В коммуникаторе капитанской рубки послышался голос радиста:
— Сэр! Срочное сообщение...
Его тут же прервал чей-то властный и уверенный голос, отчетливо слышимый даже в шипении и треске атмосферных помех:
— «Серебряное Крыло» вызывает крейсер ЗП. Здравствуйте — и прощайте, поскольку мы уже уходим. А вам советую взглянуть на приборы и поразмышлять, дорога ли вам жизнь. Вы опоздали.
Наступившую напряженную тишину развеяли слова оператора радара:
— Капитан, я зарегистрировал вспышку над южным полушарием. Похоже, яхта ушла в гиперпространство.
Люди на мостике застыли, пораженные быстротой, с которой все это произошло. Кеттрик увидел, как лицо Секмы побелело, а на лбу выступили капельки пота. Впрочем, он сам вряд ли выглядел лучше.
Под ними проплывал мир криннов, спокойный и умиротворенный. Полыхало Белое Солнце, выбрасывая в бархатную пустоту гигантские протуберанцы. Все выглядело как обычно и ничего не предвещало надвигающейся катастрофы.
И тут стрелка на счетчике радиоактивности сделала небольшой предупредительный скачок.
Глава 22
Секма первый нарушил тишину. Голос его прозвучал тихо, но достаточно твердо, словно ничего и не произошло.
— Сначала мы, как и запланировано, осмотрим дневную сторону планеты. Не исключено, что мы сможем обнаружить пусковую установку и обезвредить ее до наступления цепной реакции на солнце.
Корабельный штурман, пожилой дарван, коротко спросил:
— И сколько у нас на это осталось времени?
— По прогнозам ученых, этап, когда процесс становится необратимым, наступает приблизительно через двенадцать часов после попадания в солнце первого снаряда, — хладнокровно ответил Секма, будто бы речь шла о каких-то совершенно отвлеченных, чисто научных проблемах. — Но, к сожалению, мы понятия не имеем, когда «Роковая Звезда» выпустила первую свою ракету, так что эти подсчеты ничего нам не дают.
После наступления критического этапа, — продолжил после некоторой паузы Секма, — нарастание цепной реакции становится более стремительным. Радиация становится смертоносной уже через шесть или семь часов. Обычная корабельная защита типа нашей здесь бессильна. Поэтому...
— Поэтому, — продолжил за него штурман, — нам стоит поспешить, не так ли, сэр?