— А если станция начнет стрелять?

— Я взял рацию. Она маломощная, но думаю, нас услышат километров за пять, на таком расстоянии мы от лазера увернемся. Поговорим, сообщим наши имена, они проверят по базе данных, и разрешат стыковку.

— Хорошо, — девушка положила руку на рычажок, и челнок рванулся вперед, ближайшие звезды на обзорном экране размазались в сверкающие линии. — Высадим ребят, а сами отправимся дальше. Оставаться там нельзя — арестуют.

— Согласен. Долетим до академии, отдадим челнок, получим за него деньги. Дальше, как планировали: сходим в хороший ресторан на Земле, снимем номер в лучшей гостинице, и не будем выходить из него месяц или больше.

— А что потом? — спросила девушка, глядя на него серьезными задумчивыми глазами.

— Можем пожениться, если хочешь. Можем отправиться на планету академии, где, нежась в лучах местного светила, старые разведчики рассказывают друг другу байки. Думаю, мы заслужили путевку туда.

— Так себе мысль, — девушка встала с кресла, подошла к нему и села на колени. Торк даже поежился, представив, что будет, если им на пути встретится бродячий астроид. Марина прижалась к нему и нежно поцеловала. — Идея о номере и ресторане мне нравится, насчет женитьбы надо подумать: одно дело, когда в семье один разведчик, но когда двое — перебор. Да и все остальное никуда не годится.

— Почему?

— Потому что нас никто никуда не отпустит. Сначала нам устроят многочасовой допрос, в том числе и под гипнозом, чтобы мы вспомнили все, что видели. Потом нас с тобой начнут дергать разные ученые, которым безумно интересно будет разбираться с устройством челнока, затем мы станем испытывать прототипы нового оружия.

— Может, на это дело найдут других?

— Это уж вряд ли. Этот челнок сразу получит такую секретность, что к нему и подойди то никто не сможет, а мы в этом деле по уши — получается только нам и смогут доверять. Ты хоть понимаешь, что происходит?

— Мы вернулись домой, — Евгений заворочался, когда увидел, как обзорные экраны замигали красным предупреждающим светом. — А челноком не надо управлять? Мы никуда не врежемся?

— Его ведет автоматика, на такой скорости человеческая реакция запаздывает.

— А… тогда ладно, — он прижал к себе девушку. — Так что ты мне хотела сказать?

— Началась война, напарник, — Марина его поцеловала. — Впервые за время существования нашей цивилизации человечество встретилось с противником, которого вряд ли сумеет победить, и даже провела разведку боем, чтобы в этом убедиться. Неужели ты думаешь, что киоты не вернутся?

— Война…

Торк выговорил это слово, и у него стало горько в груди. Девушка права. Ничего хорошего это слово не несет ни им, ни людям. И действительно шансов выиграть ее, практически нет. Но они все равно постараются победить. Потому что люди прирожденные воины — как сказал коротышка. А значит, им придется сражаться. И ничего хорошего их не ждет.