– Тихо, тихо, – басит Агылновч. – Интгилиг был изрядный подлец, но дело свое знал. Раз не вписал мать, значит, были причины.

– Знаем мы эти причины, – скандально объявляет Изинботор. – Звонкие они были и тяжелые!

Поднимается жуткий гам. Старейшины спорят, орут друг на друга, доказывают свою правоту. Асундул стучит по полу какой-то деревяшкой, пытаясь призвать всех к порядку, но ничего не добивается. Кого-то дернули за бороду, другой получил тычок под ребра… Мы сидим, боясь напомнить о своем присутствии, – слыханное ли дело, чтобы Старейшины передрались! Кир скрючился на полу, голову руками закрыл, даже не возражает, что Азамат его за плечо придерживает.

Внезапно становится тихо. Это Ажгдийдимидин вышел из транса и приказал всем заткнуться. Как ни странно, на достигнутом он не останавливается. Его неверный дрожащий голос выводит в воздухе слова, и они, как будто прямо такие, материальные и тяжелые, повисают под потолком, того и гляди на голову кому-нибудь упадут:

– Старейшина Интгилиг поступил верно. Настоящая мать этого мальчика была ему неизвестна.

По залу как будто проносится холодок, я вдруг понимаю, что так напряглась – аж мышцы сводит. Даже не сразу получается расслабиться. У остальных, похоже, та же проблема. Экран мерцает и отрубается с хлопком. Азамат натурально пододвигает Кира поближе к себе прямо по ковру и заставляет его разогнуться.

Первым очухивается Унгуц.

– Ажги-хян, ну ты б еще колыбельную спел, шакал тебя покусай!

Остальные Старейшины вполголоса соглашаются. Ажгдийдимидин передергивает плечами и выражает на лице полное удовлетворение своим превосходством над коллегами, мол, это ваши проблемы, что так не можете.

– Ну ладно, – снова прокашливается Асундул. – Давайте подведем итог. Имя законное, переименование не требуется. А теперь, Азамат, давай-ка объясни нам, кто же все-таки мать этого мальчика и как так вышло.

– Его мать – моя жена, – спокойно сообщает Азамат.

– Конечно, – улыбается Асундул. – Ты еще скажи, что вас с ней в младенчестве обвенчали.

– Этого говорить не буду, – невозмутимо продолжает Азамат, – но поясню, что с Киром приключилась неприятная история. Он провалился в зияние и оказался в прошлом…

Азамат продолжает уверенно излагать нашу легенду, я смотрю на него, демонстрируя согласие и одобрение, и поражаюсь, до чего же он все-таки убедительно врет. Конечно, правду он тоже убедительно говорит, у него манера такая, но все-таки это высший пилотаж.

Старейшины, впрочем, не все со мной солидарны.

– Что-то твоя история, Ахмад-хон, гнильцой попахивает, – задумчиво изрекает Изинботор. Как я хочу его утопить!