Эцаган морщится и просительно смотрит на Алтошу.

– Может быть, можно как-то…

– Не дури, кровь надо брать ритуальным пером, – бормочет духовник, закатывая левый рукав.

Мне становится немного нехорошо – я прекрасно понимаю переживания Эцагана.

– Вообще-то чем ее брать – совершенно фиолетово, – замечает Ирлик. – Если у тебя есть нож и какая-нибудь трубочка, то и вперед, пером просто писать удобнее, а так ничего особенного в нем нет.

– Погодите, щас! – встревает Кир и принимается обыскивать свои бездонные карманы. – Во!

Он извлекает три стерильно запакованных шприца с иглами.

– Ты там органы не носишь случайно? – хмыкаю я.

– Нет, только искусственную кровь, – сверкает зубами Кир. – Кстати, если хотите…

– Ну нет, – мотает головой Ирлик. – Кровь должна быть настоящая, иначе я бы тут не мучился. Давайте уже быстрее разбирайтесь.

Кир молниеносно обегает нас всех, присаживается к Алтонгирелу и весьма профессионально выкачивает у него пять кубиков крови из вены, предварительно протерев спиртовой салфеткой и по результатам наказав держать локоть согнутым, потом заливает полученное из шприца в стержень, который и правда оказывается пером с полостью внутри.

Алтонгирел, подгоняемый Ирликом, принимается выводить ответ под последним сообщением отца Айши.

«Разрешите мне позаботиться о вашей дочери».

Под Ирликовой ладонью тем временем натекла солидная лужа, и теперь, когда наконец появился повод для реакции, струя пигмента кидается формировать буквы.

«Я бесконечно тебе благодарен за все, что ты сделал для Айши. Она видит тебя насквозь, от нее бессмысленно скрываться. Если она тебя любит, значит, есть за что. Я могу быть спокоен, что ты будешь ей хорошим отцом вместо меня, раз уж я не смогу больше быть с ней. Не бойся себя. Благословляю».

– Вот расписался, паразит! – ворчит Ирлик, поводя плечами. – Так, ну давайте быстро, кто-то что-то еще хочет сказать? Айша?

Она кивает, вытирая рукавами зареванное лицо, потом принимается закатывать один из них.

– Еще чего! – одергивает ее Алтонгирел. – Моей пиши!

– М… Но… – выдавливает Айша, переводя вопросительный взгляд на Ирлика.

– Я думаю, он догадается, что это ты, – нетерпеливо цедит бог. Потом, обведя колеблющуюся Айшу оценивающим взглядом, серьезно добавляет: – И поймет.