- А не думаешь просчитаться? – Таша заводила старую пластинку.

- Почему же. Провал я тоже просчитал, - Кнут посмотрел на себя в зеркало. – Но что бы сегодня не произошло – я взорву исследовательский центр. Для этого у меня есть все. Осталось запутать главного соперника.

- Может ты не будешь с ним встречаться?

- Я должен, - Кнут снял нижнее белье и кинул его в корзину.

Таша отвернулась, скрывая набухающие слезы на глазах.

- Сама ведь видишь, - Кнут стоял перед сестрой в чем мать родила, но не было на его теле ничего, чтобы говорило о его половой принадлежности, - причин у меня достаточно.

Таша посмотрела на брата. Она подошла к нему и крепко обняла. Его холодное тело радовало ее. Если он по-прежнему хладнокровен, значит, все в порядке. Его разум чист и равнодушен – пусть даже слишком.

- Раз ты выдержал испытание Еланой и вернулся домой один, значит, я могу быть до конца уверенна в твоей стойкости, - не отрываясь от брата, произнесла Таша.

- Я ее поцеловал, - пожимая губы, сказал Кнут.

Таша отстранилась от брата и с прищуром посмотрела на него.

- Мне нужно было почувствовать как это. Одно дело память, - анализировал он, - другое ощутить вкус желающей тебя женщины.

- И как она? – удивлению Таши не было предела.

- Была напугана, - вспоминал Кнут, - потом ненавидела меня.

- Если бы со мной так поступили. Я могу ее понять, но мне плевать на нее и всегда было, - Таша отошла к двери.

- Скоро она будет рада своему отравлению, - Кнут вспоминал как поставил распылитель на стол в ресторанчике.

- Вижу, ты прониклась к нему? – Кнут решил отплатить колкостью на излишнее любопытство сестры.

 От неожиданности у Таши ком подступил к горлу. Кнут заметил, как его матерая сестра-начальница стушевалась и его это забавляло.

- Думаю тебе не надо объяснять, что отношения, завязавшиеся в критических ситуациях недолговечны?

Таша не могла поверить, что Кнут об этом говорит, но больше всего ее возмущало, что она так реагирует на его слова.

- Я просто хочу понять - какую цель преследует Валентин? Зачем он прибыл в Россию? Ведь мы о нем практически ничего не знаем, - оправдывалась Таша.