— Вот, видишь? А слова эксперта по роботам… по гетам… уже что-то значат.

— Если вы закончили свою дискуссию, — Шепард нетерпеливо постучала по металлическому полу, — то мне хотелось бы приступить к тому, к чему мы собирались приступить.

— Да, мы тянем время, — поддержал её Гаррус.

— Кхм… — Красс повёл плечами. — А что у нас есть на данный момент?

— Джокер? — произнесла Шепард в микрофон коммуникатора.

— Мы только что состыковались с переходным шлюзом гетского дредноута, но есть одна проблема, — отозвался Моро.

— Какая именно?

— Туннель полуразрушен, вот какая. Идти лучше всего одному.

— Пойду я. — Кира решительно шагнула вперёд, в направлении внешнего люка. — Ждите меня здесь. Я доберусь до дредноута и открою вам люк, после чего «Нормандия» сможет перестыковаться, для более безопасного перехода на борт. Джокер — открывай люк.

— Готово, капитан.

Внутренний люк фрегата отошёл в сторону, пропуская капитана в шлюзовую камеру, после чего задвинулся за её спиной. В тамбуре наступило неловкое молчание.

Красс проводил взглядом ушедшую Лиару и пожал плечами. Встретившись глазами с Вегой, алариец состроил неопределённую мину и покачал головой. Джеймс усмехнулся и привалился спиной к стене тамбура.

— Послушай, Красс — вот я чего хотел спросить. — Он прищуренными глазами поглядел на аларийца. — Я никогда не видел, чтобы тебя интересовали выпивка или табак. В твоё время этого что, не существовало?

— Что вы имеете в виду, лейтенант Вега? — с интересом полюбопытствовала Тали. — Что значит «в твоё время»?

— Как-нибудь в другой раз, Огонёк, — сказал десантник.

— Огонёк? — усмехнулся Гаррус.

— Ну, она же такая бойкая и прыгучая. Да и этот её шлем… Огонёк, короче…

— Нравится придумывать людям прозвища, Джеймс? — Красс флегматично почесал кончик носа.

— Так мне их проще запоминать. Вот смотри: капитан Шепард — Лола, наш турианский друг — Щербатый. Думаю, нет нужды объяснять, почему. — При этих словах Гаррус усмехнулся. — Тали — Огонёк, Кортес — Эстебан. Наша уважаемая Лиара Т'Сони — Док. Без обид, Эйнар. Но вот тебе я не могу никакого прозвища придумать. И это странно.

— Почему? — не понял Эйнар.