Высоко над западным горизонтом в небе светилась кровавая звезда, разгораясь с каждым мгновением.

Пол в кабине челнока накренился. Джошуа вдавило в кресло — ускорение достигло двух g и продолжало расти.

— Эшли, наше положение?

— Отменное. Добрых двадцать секунд форы, даже спешить не стоит. Я рассказывал, как высаживал десант марсельского ополчения?

— Рассказывал. Подогрей воздух в кабине, будь добр, а то мы все замерзли.

Джошуа подключился к сенсорам челнока. Они поднялись уже на два километра. Внизу виднелось серое, будто шершавое море. А мимо, быстро опускаясь, пролетал железберг.

Выросший в биотехобиталище, зарабатывавший на жизнь межзвездными перелетами, Джошуа Калверт взирал на железберг со священным трепетом. Такая туша просто не могла находиться в свободном полете. Глыба пеностали падала со скоростью чуть больше звуковой, вращаясь с неторопливым изяществом, чтобы не потерять ориентации. За его скругленной кормой тянулась густая струя пара — двухсотметровая совершенно прямая черта, обрывавшаяся там, где сходились вместе вызванные падением железберга турбулентные ударные волны. Ребристое его основание, разогретое трением о воздух, светилось по краям ярко-розовым, а в центре — зловещим бело-желтым огнем.

Тем обреченным, кто пережил орбитальный удар, самым странным в его падении показалась тишина. Это было почти немыслимо — видеть, как опускается на тебя кулак самого Сатаны, и слышать при этом только ленивые крики чаек.

Энергия, выброшенная семьюдесятью пятью тысячами тонн стали при столкновении с поверхностью на скорости в триста метров в секунду, была чудовищна. Взрыв снес с лица планеты оставшиеся распилочные эллинги, превратив их в сотни тысяч увлекаемых взрывом обломков композита. Тепловой удар испепелил их, увенчав черный мальмстрем пыли огненной короной. И в завершение ударная волна расплескала болотистую почву в радиусе нескольких километров подобно небольшому землетрясению, вырвав огромные домны из каркасов плавилен и расшвыряв их по соленым пустошам. Море шарахнулось от эпицентра катастрофы, отступая беспорядочной чередой огромных волн, несколько минут боровшихся с наступающим приливом. Но наконец дрожь земли утихла, и воды вернулись, чтобы стереть последние следы существования плавильни.

— Это просто оргазм какой-то! — воскликнул Квинн.

На голоэкранах в рубке бушевало белое пламя первого аннигиляционного взрыва, полыхнувшего на орбите Нювана. Разрушение в подобных масштабах возбуждало его. Он видел, как несутся над ночной стороной планеты сотни боевых ос.