— Спроси Паркера Хиггенса, — сказал Рубен. В его сродственной связи послышалась оборонительная нотка. — Может, он сумеет это объяснить. Думаю, неспешные и последовательные рассуждения в конце концов разрешат эту загадку.

Сиринкс разглядывала покалеченные трубы и фермы, из которых состояла колонна летающего ковчега. Подчиняясь ее молчаливому желанию, «Энон» расширил искажающее поле, чтобы она могла проникнуть в структуру. Перед ней предстала картина из переплетенных друг с другом прозрачных трубок. Количество разрушений в металле и композите устрашало, как и истонченность трубок.

— Уж очень они хрупкие, — объявила она. — Самуэль, прошу, будь осторожнее на выходе. Космопорт может в любой момент оторваться.

— Спасибо за предупреждение.

«Энон» осторожно повернулся и обратил к серой шахте переходной люк. Самуэль смотрел на покореженный металл. Несмотря на то, что это всего лишь механическая структура, к тому же сильно покалеченная, сразу было видно, что создал ее не человек. Аккуратность, решил он, в ней отсутствовала аккуратность, элегантность, свойственная астрологическому строительству. Тиратка устанавливали простые устройства в тандеме. Когда одно выходило из строя и отправлялось в ремонт, они пользовались другим. Очевидно, такова была их философия, которая себя оправдывала. И существование «Танджунтик-РИ» являлось наглядным тому доказательством.

Движение космоястреба прекратилось. Вокруг его корпуса сгустились тени. Гравитация в переходном люке пропала вместе с исчезновением искажающего поля.

— Дальше нам уже не залететь, — сказала Сиринкс. — Команда археологов вошла туда над несущим кольцом.

Самуэль выплыл из люка. Найти проходы трудности не представляло. Правда, неизвестно, в какой из них входили археологи. Он выбрал тот, что находился на расстоянии десяти метров от огромного несущего кольца. Из крошечных форсунок закрепленного на спине маневрового устройства пыхнул азот, и Самуэль приблизился к проходу. С одной стороны тянулась погнутая труба, с другой — кабелепровод в полуразрушенной оболочке. Самуэль вытянул левую руку в защитной перчатке и осторожно взялся за потрепанный кабель. Пыль покрыла пальцы, а тактильные рецепторы ладони дали знать, что кабель в руке слегка сжался. И все же не развалился. Слава Богу: Самуэль больше всего боялся того, что все, к чему они прикоснутся, двигаясь вдоль опоры, рассыплется, словно хрупкий фарфор.