– Чейз? Слышишь меня? Мелисса?

Ответа она не ожидала – и не получила. Оставались лишь огни корабля…

Сзади к Дот подплыла Лиза, взяла ее за руку и попыталась что-то сказать. Дот видела, как та кусает губы. Трос словно перерезало – конец, присоединенный к «Маккэндлсу», исчез.

– Мы в порядке, – проговорила она, надеясь, что сейчас все станет как прежде. – Мы в полном порядке.

«Неустрашимый» выглядел так же надежно, как раньше.

– Чейз, слышишь меня? Мелисса? Кто-нибудь?

Она смотрела в пустое небо, не веря собственным глазам. Из космоса небо выглядит совсем иначе, чем с пляжа. Атмосфера не заслоняет его, и звезды всегда светят ярко. Дот казалось, будто ее поместили в темную комнату, простирающуюся во все стороны – до бесконечности.

– Кто-нибудь меня слышит?

Отпустив Роуэну, она повернулась к Лизе и наверняка обняла бы ее, если бы позволял скафандр.

– Мы не успели, – сказала она, не обращая внимания на то, что никто ее не слышит. – Можно возвращаться.

Лиза продолжала что-то спрашивать, и Дот ее понимала: «Спасение отменяется? Что случилось?» Она смотрела на Дот сквозь стекло шлема, требуя ответа.

Дот показала на шлюз. «Господи… Да. Все закончилось».

Внутри «Неустрашимого» царила суматоха. Из иллюминаторов смотрели испуганные лица.

Ей не хотелось возвращаться назад, к тем, кому она пыталась помочь и кому не могла даже рассказать, что случилось. И конечно, она понимала, что застряла на этом корабле-призраке из далекого прошлого, летящем в неизвестное будущее.

Шестьдесят семь лет, говорила Шара.

Прощай, Мелисса. Мама и папа. Гарри.

Гарри, ее муж и отец Мелиссы, работал консультантом по проблемам управления и сейчас был в командировке на одной из отдаленных станций – она не помнила, на какой именно. Когда он узнает, это станет для него шоком…

Черт побери, почему она не послушалась Алекса?

Что ж, жалеть себя было несвоевременно. Этим она могла заняться и позднее.