Эдди подозвал к себе хозяина ночлежки.

– Дашь Итху порха, горожанин. Можно без седла. Ему нужно доставить товар. Порха он вернет сегодня.

– Благодарю, достаславный, что заметил низкого родом. Честь великая. Поступлю, как сказал благороднейший.

Хозяин отвязал одно из стоявших под навесом животных и подвел его Итху.

– Прими, торговец. Воля высокородного.

Итху вложил в руку хозяина несколько монет.

– От Хаса.

Слуги поочередно вытащили пленников из сарая и бережно уложили их поперек порха.

Итху, поднеся ладонь к глазам, склонился перед Эдди.

– Славы роду!

Потом он подошел к сержанту и пожал тому правое предплечье.

– Благодарю за помощь, страж храма. Богатой добычи.

– Храм Триединого всегда на стороне праведных. Спокойной дороги.

Когда слуги Хаса покинули постоялый двор, Корин поманил к себе хозяина.

– Отнеси свои лучшие ковры в сарай. Высокородный останется у тебя до ночи. И подай высокородному лучшей еды и вина. В накладе не останешься. Эрден Свэбо щедр.

– Так, страж храма. А где примет пищу слуга Нэка?

– Там. – Корин указал на навес в глубине двора. – Вместе с твоими гостями. И смотри, чтобы высокородного и его «тело» больше никто не беспокоил. Ответишь головой.

Сержант провел весь день под навесом. Полулежа на потертом ковре, он неспешно пил вино пополам с водой и слушал болтовню богатых селян, приехавших по делам в город. Он старался не думать о Николь. Он смотрел, как гости наливают вино в хорошо начищенные серебряные бокалы, едят горсу, местный фрукт, напоминавший по виду и вкусу огромную желтую черешню; слушал, как они спорят о ценах на воду, иступленно стуча ладонями по ковру и выбивая из него удушливую пыль. К вечеру ему уже казалось, что он всю жизнь живет в этом городке, и когда Сонк пойдет спать, то он тоже отправится домой к «пожизненному телу», как и его собеседники из местных, и будет пересказывать «пожизненному телу» перед сном последние городские новости…

Патрульные покинули Тхэатх, когда сумерки совсем сгустились и стражи города принялись зажигать масляные светильники на его сторожевых башнях.

– Страж храма настолько храбр, что отправляется в дорогу, ее не видя? – крикнул один из часовых.