— Пошел ты… — беззлобно проворчал инженер-пилот и картинно помахал рукой Джонатану Грею. — Приятных сновидений, командир. Вы уж, и вправду, не забудьте меня разбудить. Я, когда волнуюсь, сплю крепко, это у меня защитная реакция.

«Это точно, — подумал Грей, оставшись в одиночестве. — Насчет волнения…»

Все они волновались — это чувствовалось и по надуманным, неестественным репликам, и по невпопад звучавшему смеху, и по выражению лиц. Да и как тут не волноваться, у самого финиша…

Командир, подняв голову, взглянул в настенное зеркало над мониторами. Там четко отражались индикаторы вспомогательной панели, прилепившейся к противоположной стене. Да нет, с лицом у него все было в полном порядке. Из зеркала рассматривал его сидящий в кресле темноволосый коротко стриженый мужчина того возраста, что у древних греков назывался «акме», расцвет, — уже за сорок, но еще далеко не пятьдесят. У мужчины было скуластое, вполне фотогеничное лицо с крупным носом, чуть ли не как у Юлия Цезаря, и просторным лбом, чуть ли не как у Сократа… а то, что бровь рассекал глубокий шрам, устремляясь к виску (память о не очень удачном катапультировании), так ведь шрамы, как известно, только украшают мужчину. И чем их больше, тем мужчина, значит, краше… Темные глаза, под цвет волос, смотрели внимательно и спокойно — настоящие командирские глаза.

Грей усмехнулся, подмигнул своему отражению и опустил голову. И отметил про себя, что усмешка все-таки получилась несколько натянутой.

Еще бы. Раньше ему никогда не приходилось бывать возле Марса. Раньше ему вообще не приходилось никуда летать дальше околоземной орбиты.

А теперь пришлось. Причем в довольно спешном порядке.

Вообще, потрясений было предостаточно. Во-первых, ему, Джонатану Грею, вот так, как бы ни с того ни сего, предложили срочно возобновить подготовку к полету на Марс. Во-вторых, выяснилось, что это будет уже не первый, а второй пилотируемый полет на Красную планету. Более того, астронавты-предшественники, оказывается, не вернулись на Землю, но, по каким-то тайным сведениям, возможно, до сих пор живы. На Марсе! Спустя девять с половиной месяцев после старта с мыса Канаверал… Все это просто не укладывалось в голове, казалось розыгрышем. Однако и лица, и слова руководителей НАСА были серьезными, предельно серьезными, да и День дурака давным-давно прошел. А плюс еще информация о золотом панцире Сидонии, оставленном древней марсианской цивилизацией… И в довершение — известие о том, что и межпланетный корабль «Арго», и посадочный модуль уничтожены при не до конца выясненных обстоятельствах. И при этом погиб командир Первой марсианской Маклайн, которого Джонатан Грей не просто знал, а прекрасно знал по космическому отряду НАСА. Было отчего забыть, на каком свете ты находишься. Ведь все они, астронавты НАСА, пребывали в полной уверенности в том, что Эдвард Маклайн вместе с другими членами экипажа «Арго» находится на базе в штате Юта, только еще готовясь к полету. Сразу осознать, осмыслить, пропустить через душу эти ошеломляющие, сногсшибательные сведения было очень и очень непросто. Это ведь даже не как мячом в лицо или в пах, это… это… Нет, у Грея просто не находилось сравнений.