— Они вставят или им вставят?

— Хрен их поймешь.

Ноги в ботинках — четыре, как определил Майлз — прогремели к двери. Зашипела закрывающаяся дверь, и все стихло.

К тому времени, когда Грегор соберется освободить его, решил Майлз, у него на спине образуется просто великолепная коллекция синяков. Дышать было нечем. И пора помочиться. Ну же, Грегор!

На Аслунде первым делом надо избавить императора Барраяра от рабского труда. Контрактные работники подобного сорта обречены на самые грязные и опасные работы, сопряженные с длительным воздействием проникающей радиации, использованием допотопных систем жизнеобеспечения, изматывающими дежурствами. Хотя, с другой стороны, такое прикрытие, как у Грегора, никому и во сне не приснится. Потом, когда они обретут свободу передвижения, необходимо разыскать Унгари с его запасом кредитных карточек и связей. А уж после этого… Что ж, после этого Грегор станет проблемой Унгари, только и всего. Все просто и понятно. Никаких причин для паники.

Не забрали ли они Грегора с собой? Придется в таком случае освобождаться самому. А как…

Раздался звук шаркающих шагов. Перед глазами Майлза возникла расширяющаяся полоса света. Панель открыли.

— Ушли, — шепнул Грегор.

Медленно, сантиметр за сантиметром, Майлз покинул свое неудобное ложе. Встать на ноги он попробует позднее. Надо передохнуть.

Грегор одной рукой держался за красную отметину на лице. Потом опустил руку.

— Ударили электрошоком. И… это не так страшно, как я ожидал. — Он, пожалуй, даже немного гордился этим.

— Использовали малую мощность, — проворчал Майлз.

Грегор уже нацепил маску безразличия, помогая Майлзу подняться с пола. Майлз ухватился за протянутую руку, со стоном выпрямился и бухнулся на койку. Отдышавшись, он поведал Грегору свои планы относительно Унгари.

Грегор пожал плечами, уныло соглашаясь:

— Пусть так. Это проще, чем мой план.

— Твой план?

— Я собирался добраться до барраярского консульства на Аслунде.

— Ну что ж, отлично. — Майлз помолчал. — Грегор, скажи откровенно: тебе не улыбается моя помощь?

— Я и сам могу помочь себе. Уж на это я еще способен. Но… у меня был еще один план.

— Какой же?