Я подумала о видении, которое наблюдала в эфемериде за двенадцатым Домом – тлеющую массу, скопившуюся там, где когда-то было созвездие Змееносца. Она не просто мне виделась. Она оттесняла другие созвездия с их мест, будто освобождала пространство для чего-то. Тринадцатый Дом возвращался.

* * *

Когда я наконец вышла из регенератора, была уже полночь. Корабельные часы как раз пробили двенадцать раз. Тусклые лампы едва освещали помещения. Несмотря на поздний час, Сирна работала в напряженном режиме. Я запустила данные исследования на одном из экранов в ее каюте, надеясь найти ключ к Темной Материи. Я все еще не понимала, как Окус с помощью психоэнергии разрушил наши планеты и разбил большую часть нашего флота.

Оказалось, наш Хранитель Мать Ориган выступала с лекцией о метафизическом времени, полагая, что оно может быть обратимым, и утверждая, что время не что иное, как ментальный образ, который мы создаем, чтобы понять физический мир. Теоретически мы можем путешествовать во времени во всех направлениях и даже выйти за его пределы. Она как раз проводила тесты, чтобы подтвердить эту теорию, когда погибла.

Хранитель Мойра, которая сейчас в коме, тоже занималась работой по метафизическому времени. Она полагала, что, если время не имеет ни начала, ни конца, оно непрерывно идет по кругу. В этом случае мы, возможно, проходим через одну и ту же точку времени многократно. Я подумала о том, как сама видела время в эфемериде. Это вполне согласовывалось с обеими теориями.

Но если Ориган и Мойра вели активные эксперименты по поводу метафизической основы времени… то, наверное, поэтому они обе и построили квантумные реакторы. Они сотрудничали друг с другом. Напали ли они на след временного червя? Не потому ли Окус и вышел из тени?

В дверь постучали.

– Моя госпожа?

– Входи.

В каюту вошел Хайсен, и первым моим желанием было, чтобы он обнял меня и поцеловал, хотелось окунуться в его тепло и свет. Но почти сразу этот порыв заглушило совсем противоположное чувство. Часть меня, которая не могла отпустить Матиаса, сопротивлялась. Хорошо, что Хайсен умел читать по лицу и его трудно было застать врасплох.

– Что случилось? – спросил он, стоя у изножья кровати, на которой я сидела.

Я бросила взгляд на экран компьютера, лежавшего на моих коленях, и закрыла его:

– Я не могу.

Хайсен присел на край кровати на небольшом расстоянии от меня.

– Мне очень жаль, Роу, что он погиб. Он заслуживал лучшего.

По моим щекам хлынули слезы, и я не могла их остановить.

– Я… я закрыла дверь воздушного шлюза прямо перед ним, – выдавила я сквозь рыдания, которые сотрясали все мое тело и рвали душу в клочья. – Я не дала ему пойти со мной. Я… я убила его.