— Я скоро выхожу на пенсию, Чандрама. Так что надеюсь, что следующий визит нанесу тебе лет через десять.

— Учитывая, что ты пришел на своих двоих… После того, что я слышал… — пробормотал Чандрама, — Я ничуть этому не удивлюсь.

— Меня хорошо подштопали в госпитале. Там умеют делать такие вещи.

— Да, мои коллеги из Контроля не зря получают свои социальные очки. Итак… Лучше расскажи мне все сам.

— Это все Кло. Я сбросил пару килограмм и она встревожилась. Ты же знаешь ее. Она предпочтет чтоб все было плохо, но по предписанному, а любое улучшение вне графика пугает ее до полусмерти.

— Улучшение?

— Да, и стабильное. Еще неделю назад я лежал дома как выжатая тряпка. Чтобы пройти десять шагов приходилось мучиться, словно пересекая полосу препятствий. Не скажу, что это была приятная пора. Но сейчас, как видишь, я уже на что-то годен. Старики вроде меня, армейские косточки, не рассыпаются от одного удара.

— Если верить тому, что я слышал, это было больше похоже на удар грузовика… Ну-ка, раздевайся. Сразу становись на весы.

Весы в кабинете Чандрама Маан не любил еще больше домашних. Если с домашними он мог общаться наедине, рассчитывая, что они не поделятся цифрами с кем-либо еще, эти безапелляционно высвечивали приговор на большом мерцающем экране. Обычно Чандрама неодобрительно смотрел на цифры, задумчиво кивал, и заводил знакомый разговор — о возрасте, о специальной диете, о сердечных болезнях… Цифра редко менялась, и у Маана была возможность хорошо изучить его реакцию. В этот раз, увидев цифры, Чандрама не стал делать ничего такого. Он только прищурился, несколько раз постучал подушечкой указательного пальца по лбу и сказал:

— Это неожиданно. На сколько, говоришь, ты похудел?

— Семь кило, — неуверенно сказал Маан, глядя на весы, — Это было в среду.

— Тогда, надеюсь, ты расскажешь старому приятелю свой секрет, ведь он должен принести миллионы… Ты весишь на тринадцать с половиной килограмм меньше своей обычной… формы.

— Я и чувствую себя легче, чем обычно.

Чандрама не обрадовался, как и Кло, он казался против обыкновения сосредоточенным, углубленным в собственные мысли.

— Истощение часто становится следствием тяжелой болезни, — наконец сказал он, — И это понятно. Но такая стремительная потеря веса… Кло говорила, ты не очень-то ограничивал себя в еде?

«Конечно, она не забыла это сказать, — подумал он, — Наверно, боялась, что я не признаюсь в этом сам».

— Верно. Я бы сказал, что ел больше обычного.

— Возможно, какое-то расстройство метаболизма, вызванное пережитой травмой и стрессом… — Чандрама добавил несколько слов на латыни, всегда вызывавшей у Маана неприятное ощущение, — В любом случае, если это и процесс выздоровления, то не очень-то обычный.