Точнее, времени у него больше не было вовсе.

Как ты себя ощущаешь?

Когда-то он сам задал этот вопрос. Человеку, которого звали Менесс. Ему было интересно. Глупое любопытство.

Что ты почувствовал, Бент Менесс, когда перестал быть человеком?..

Что ты почувствовал?

Кло вскрикнула, когда он вломился в гостиную. Она скорчилась на стуле и по ее бледному лицу, на котором на мгновенье проступили голубые нити жил, сразу пропавшие, Маан все понял без слов. И она его поняла. Кло попыталась вскочить и загородиться от него столом. Он смел стол одним движением руки. Осколки ударили в стену. Он наступал на нее, тяжелый как танк, скрипящий, скрежещущий, с прокушенной губы капало густым и горьковатым. Она закричала.

Слишком поздно он заметил, что в комнате Бесс. Застывшая от ужаса, она вжалась в стул. Глаза — два пятна белой пустоты. Зона вакуума. Отрицательное давление. Он шел и порванный деревянной щепой халат развивался лоскутами на его груди, обнажая влажный серый панцирь, выпирающий наружу. Это было неважно. Все было неважно.

Он схватил Кло за волосы и, тряхнув, впечатал ее лицом в стену. Он видел, как лопнула ее губа. Бесшумно, как перезревшая вишня. Темное уродливое пятно на обоях. Он помнил вкус этих губ.

— Сука… — прохрипел он, стискивая ее каменными пальцами, кости под ними хрустнули, — Когда? Когда?

Она трепыхалась в его хватке, но была несоизмеримо слабее него. Обезумев от ужаса, Кло была похожа на тряпку, которую рвет порывами ветра, на тяжелую мягкую ветошь.

— Когда ты им позвонила? — он осклабился и с удовольствием увидел, как встретив его взгляд, Кло посерела, — Сегодня? Отвечай, сука! Ты ведь позвонила им, да? Или отправила заявку? Испугалась звонить?

Взгляд у нее была сумасшедший, с желтоватым, как луна, отсветом. Маан замахнулся, заранее ощущая, как скрипнет под кулаком, как вперемешку с треском податливого дерева раздастся другой треск, более влажный, мягкий. Как живая тяжесть в руке превратится в тяжесть мертвую, покорную, движимую лишь силой притяжения. Но вдруг вспомнил про Бесс, заворчал, разжал руку. Кло упала на пол и забилась у стенки, как раненное животное. В ее движениях не было никакого смысла, никакой необходимости, просто трепет трусливой плоти. Маан отвернулся в отвращении.

Нет времени. Ни на что нет времени. Уходить. Сейчас же.

Где вещи? Он попытался вспомнить, где оставлял свою самодельную котомку с припасами. Шкаф? Он не помнил. Даже память предала его. Он в несколько движений оказался у шкафа и, выломав дверь, стал рыться в нем, расшвыривая в стороны клочья какой-то женской одежды, пахшей знакомыми духами. Бесс выскочила из комнаты. Маан лишь проводил ее горящим взглядом.