Зеленое свечение в голове померкло, сменившись теплой, обволакивающей чернотой. До ее слуха долетел голос — голос Баадека:
— Джоанн Никол! Пора на вечернюю трапезу!
Она продолжала молча вспоминать только что привидевшееся. Потом опомнилась, встала, подошла к двери и распахнула ее.
— Баадек!
— Я здесь. — Голос звучал совсем близко. — Когда вы впредь, воспользовавшись комнатой для медитации, не захотите, чтобы вас беспокоили, будьте добры, закройте входную дверь в апартаменты.
— Благодарю. Что такое сокрыто в комнате для медитации, что позволило мне увидеть столько замечательного?
— Ничего, кроме вас самой. Это древнее устройство, позволяющее заглянуть в себя.
— А этот свет, зеленый свет… Он казался настоящим.
— Обычно он синий, у драков.
Джоанн стала ощупью пробираться в коридор, но по пути ее внезапно задержала рука Баадека.
— В чем дело, Баадек?
— Поймите, Джоанн Никол, я не люблю людей.
— Кто просит тебя о любви?
— Но лично перед вами я в долгу, — продолжил он после короткой паузы. — Будьте очень осторожны во время ужина. Сегодняшние гости Торы Соама — это пять магистров Талмана и один человек. Я не могу догадаться, какая роль отведена им, какая — вам.
— Зачем меня предупреждает тот, кто не любит людей?
Драк усмехнулся.
— Я не знаток путаных правил и игр. Я просто умею быть преданным. Будучи преданным роду Тора, я считаю себя защитником Торы Кия. Вы помогли мне защитить его, поэтому моя преданность распространяется и на вас — до некоторой степени.
— Я ценю твое расположение, Баадек, — молвила она после паузы, — только не понимаю, против чего ты меня, собственно, предостерегаешь.