Тошио поиграл ветвью.

— Ну, есть строчка в старой пьесе... «Ваши дельфины не похотливей!» Шекспир не первый сравнил два самых сексуальных вида высокоразвитых млекопитающих. Вряд ли существует шкала измерений, но мне часто кажется, что это необходимое условие развития разума.

— Конечно, это только предположение. Если принять во внимание все, что говорят галакты о возвышении...

Он продолжал говорить, постепенно отходя от темы; заметил, что Дэнни, обычно немного холодноватая, едва не взорвалась, но потом отвернулась и посмотрела в сторону.

Ему удалось! Он победил в этом раунде! Небольшой успех в игре. Непонятно даже, стоит ли продолжать.

Легкий флирт по отношению к Тошио был всегда односторонним, и Тошио всегда оказывался страдающей стороной. Справиться с более взрослой, привлекательной женщиной — конечно, победа.

Он не считал себя жестоким, хотя условия игры предполагают это. Ему хотелось только, чтобы Дэнни Судман перестала считать его ребенком. И если от этого пострадает их взаимная легкая привязанность, что ж, тем хуже.

Хотя его не волнует Сахот, Тошио все же доволен, что благодаря дельфину пробил брешь в защите Дэнни.

Он уже собирался вновь сострить, когда Дэнни сказала:

— Прости, Тош. Я бы выслушала остальное, но лучше сейчас поспать. Завтра у нас тяжелый день. Нужно отправить глайдер Тома, показать Джиллиан кикви, поэкспериментировать с этим проклятым роботом для Чарли. Тебе тоже не помешает.

И она закуталась в спальный мешок на краю лагеря, рядом с защитой.

— Да, — согласился Тошио, может быть, чересчур поспешно. — Хорошо, Дэнни. Спокойной ночи. Приятных снов.

Она молчала, повернувшись спиной к костру. Тошио не мог решить, спит ли она.

«Хотел бы я, чтобы у нас, людей, лучше были развиты пси-способности, — подумал он. — Говорят, телепатия — это атавизм, но все равно приятно было бы иногда прочитать чужие мысли. Было бы спокойнее, если бы я знал, о чем она думает... даже если я для нее ребенок».

Он посмотрел на хмурое небо. Сквозь разрывы в облаках видны звезды.

И две новые туманности, которых не было накануне. Это следы продолжающейся битвы. Крошечные ложные туманности сверкали всеми цветами спектра видимых и, вероятно, невидимых частот.

Тошио взял горсть металлосиликатной пыли и сквозь пальцы высыпал на угли. Искорки металла подмигивали ему, как радужные конфетти или мерцающие звезды.

Он стряхнул остатки с рук и заполз в мешок. Лежал, закрыв глаза, не желая ни смотреть на звезды, ни обдумывать свое поведение.

Напротив, прислушивался к звукам ветра и прибоя в ночи. Они доносились ритмично и успокаивающе, как колыбельная, как море у него дома.