— Хорошо, — ответил Крайдайки через усилитель. — От Орли есть что-нибудь?

— Нет, сэр. И уже поздно. Вы уверены, что хотите продолжать претворение его плана? Что, если он не сможет отправить нам известие с помощью пси-бомбы?

— Мы уже все обсуждали.

— И по-прежнему намерены передвинуть корабль? Я считаю, что нужно еще раз обговорить это.

Крайдайки почувствовал приступ раздражения.

— Не будем дискутировать по открытому каналу, второй в стае. К тому же решение принято. Я скоро вернусь. Проверьте, нет ли упущений. Мы должны быть готовы, когда позвонит Том!

— Есть, сэр. — В голосе Такката-Джима совсем не слышалось вины.

Крайдайки уже сбился со счета, сколько раз его расспрашивали о плане. Если они не верят ему, потому что он всего лишь «дельфин», пусть вспомнят, что идея исходит от Томаса Орли! К тому же он, Крайдайки, капитан! И должен сберечь их жизни и честь.

Когда он служил на исследовательском корабле «Джеймс Кук», никогда не видел, чтобы капитана Альвареса, человека, так расспрашивали.

Он бил хвостом по воде, чтобы немного успокоиться. Начал считать, пока не достиг умиротворения кининка.

«Пусть, — подумал он. — Большинство членов экипажа не сомневается, а остальные подчинятся приказам. Для экспериментального экипажа в таком невероятном напряжении и это сойдет».

«Где есть разум, всегда есть и решение», — учит кининк. Все вопросы содержат в себе элементы ответа.

Он приказал манипулятору схватить панель буйка.

Если буй в порядке, он сможет поблагодарить Такката-Джима. Должен же существовать ключик к этому лейтенанту, можно вернуть его в экипаж, разорвать его мрачное одиночество. «Где есть разум...»

Требуется несколько минут, чтобы установить, в порядке ли буй. Крайдайки через нервное гнездо подсоединился к компьютеру буя. Приказал машине доложить о своем состоянии.

Перед ним мелькнула ослепительная дуга электрического разряда. Крайдайки закричал: моторы его доспехов перегорели, кожу вокруг нервного гнезда обожгло.

«Нацеленный удар, — смутно осознал Крайдайки. — Но как...»

Все замедлилось. Ток уничтожал защитные диоды его нервного усилителя. Сгорела изоляция.

Парализованному Крайдайки словно почудился пульсирующий, насмешливый голос:

Изогнувшись от боли, Крайдайки закричал на праймале, первый раз за всю свою взрослую жизнь. Потом вверх брюхом погрузился в темноту чернее ночи.