Потрясенный Освиг вскрикнул: «Как?! Меня не обманывает слух? Вы только что упомянули сумму в размере пятидесяти сольдо? У вас не осталось никакого представления о порядочности? Неужели человек, претендующий на честность и благородство, способен, не краснея, заниматься подобным вымогательством?»

Малуф примирительно поднял руку: «Позвольте мне ответить на ваши вопросы в том порядке, в котором они заданы. Да, уши вас не обманывают. Да, стоимость разгрузки трюма составляет пятьдесят сольдо. Да, я руководствуюсь нравственными принципами добросовестного астронавта-коммерсанта — немногочисленными, но находящими универсальное применение. И я могу объяснить, на каких основаниях за разгрузку взимается такая плата: слишком часто портовые чиновники просят нас сделать им одолжение, а затем кладут себе в карман сэкономленные таким образом деньги. Наш прейскурант способствует предотвращению таких злоупотреблений должностными полномочиями».

«Чушь собачья! — бушевал Освиг. — Какой-нибудь наивный новичок мог бы поверить вашим объяснениям и оправданиям, но только не я!» Начальник космопорта снова зашел в управление и поспешно направился к конторке. Открыв ящик, он схватил пачку розовых и голубых банкнот, не обращая внимания на то, что некоторые из них упали и разлетелись по полу. Потрясая деньгами перед лицом Малуфа, он прокричал: «Как видите, мне ничто не мешает уплатить ваш драгоценный сбор!»

«Меня интересует не столько обеспечение задолженности, сколько ее погашение наличными», — сказал капитан Малуф.

Освиг угрюмо отсчитал триста семьдесят пять сольдо: «Теперь вы довольны? Пусть ваша команда займется разгрузкой».

«Будет сделано».

2

Малуф и Освиг стояли в стороне, наблюдая за работами. Винго, находившийся в трюме, управлял стрелой подвесного подъемника, перемещая баллоны и опуская их на поле, покрытое утрамбованной травой, где их ожидали Мирон и Шватцендейл, приготовившие самоходные тележки. Выполняя указания начальника космопорта, они перевозили баллоны в дальний склад, который Освиг считал лучше защищенным от грабителей. Тем временем Монкриф, прогуливаясь по взлетному полю, присоединился к капитану и Освигу.

Романтический темперамент побуждал шарлатана к более или менее невинным полетам фантазии, развлекавшим его самого и, по его мнению, окружающих. В данном случае он решил представиться начальнику космопорта в преувеличенно цветистых выражениях: «Ваш покорный слуга — маэстро Марсель Монкриф, странствующий эрудит и корреспондент журнала «Галактический часовой» в бессрочной командировке».