ВОЗВРАЩЕНИЕ БЛУДНОГО КОНСТРУКТОРА Роман

ВОЗВРАЩЕНИЕ БЛУДНОГО КОНСТРУКТОРА

Роман

Часть первая ОПЕР Берестов

Часть первая

ОПЕР

Берестов

Большой выстрел

Большой выстрел

Не совсем прав был поэт, утверждая, что настроение — это климат сердца. Хотя оно к складывается из многих «мелких» эмоций и глобальных движений души, представляющих устойчивый спектр ее реакций на внешние раздражители, но помимо сердца в создании настроения участвует, к сожалению, и голова, особенно — плохого настроения.

У пограничника Честмира Тршеблицкого, значившегося в служебной табели о рангах под кодовым обозначением «гриф», то есть работающего самостоятельно и владеющего допуском к заданиям любой сложности вплоть до применения карт-бланша особых полномочий, имелось много причин к тому, чтобы настроение его сдвинулось в область отрицательных эмоций, однако основной причиной была привычка к пристрастному анализу заданий руководства. Проанализировав последнее, Честмир понял, что руководители погранслужбы перестали его ценить, ибо, по его мнению, подобные задания обычно выполняют стажеры службы, а не драйверы-прима, к которым принадлежал он сам. Задание состояло в кенгуру[14] до триангуляционного маяка на векторе созвездия Гиппарха, обозначавшего условную границу исследованного землянами космоса; маяк в течение трех суток не выдал обычного «на границе все спокойно».

— Почему это прогулку поручают мне? — спросил Честмир диспетчера оперативного погранотряда.

— Приказ командора, — лаконично ответил диспетчер, будучи не человеком, а инком, то есть кибинтеллектом.

Честмир еле сдержался, чтобы не нагрубить, поэтому, произнося гневную тираду про себя, не удивился, когда виом связи вспыхнул снова и на него взглянул смуглолицый незнакомец неопределенного возраста: лицо не молодое, но и не старое, тонкое, волосы совершенно седые, в глазах — странное выражение затаенной боли или тоски и жуткая глубина всепонимания.

— Откажитесь от кенгуру, — сказал он. — Вы не справитесь с задачей в таком состоянии.

— А кто вы такой, чтобы советовать мне, что делать? — осведомился Честмир, сдерживая раздражение.

— Тот, кто знает достаточно, чтобы советовать. Если не можете отказаться, будьте осмотрительнее в точке выхода, цена осмотрительности в данном случае — жизнь.

Незнакомец, кивнув, исчез, виом собрался в световую нить и угас.

Тршеблицкий хмыкнул, сказал вслух: «До чего же я люблю идиотские предупреждения!» — и вышел из помещения дежурного десанта под насмешливые замечания товарищей, ждущих своей очереди.