Лицо Ромма исказилось невольной гримасой страха. Он скользнул быстрым взглядом по залу и понял, что обстановка в нём становится бесконтрольной и хаотичной, даже какой-то мистической и несомненно, представляющей угрозу и для него. Он опять вернул взгляд на то место, где лежал раздвоенный Хаор и с удивлением увидел, что зелёно-красной крови из раздвоенного огромного тапра выливается не так уж и много, да и внутренностей, практически не было. Не обращая внимания на расползающие кровавые лужицы, туруты в чёрной одежде бросились к тапру и принялись энергично пинать его части ногами и кромсать своим мерцающим оружием: агонирующих частей тапра становилось всё больше и больше.

Вдруг из толпы высунулась чья-то нога и пнула одну из частей тапра, за ней тоже самое сделала ещё одна нога и ещё одна и вскоре каждый, находящийся поблизости зритель уже считал своим долгом пнуть часть того, кто только что был победителем. Зал превратился в какую-то непонятную свалку: задние напирали на передних, валя их на пол и шагая по ним, пытались добраться до вожделенного куска плоти и непременно пнуть его ногой.

– Что происходит? – Услышал Ромм позади себя.

Он оглянулся – за ним стояла Илия, за которой на помосте стояли ещё не менее десятка любопытных зрителей. Занятые созерцанием происходящего в зале, на него они не обращали внимания. Ромм тут же, будто вышел из оцепенения обозрения происходящего, крутанул головой, пытаясь отыскать Мигота. Увиденное тут же подтвердило у него чувство угрозы своей жизни.

Мигот стоял около стола рефери. С двух сторон его держали за предплечья два верзилы в чёрной одежде, а Стойл усердно молотил его кулаками по лицу. Голова Мигота энергично моталась из стороны в сторону, его лицо было в крови. Было несомненно, Стойл подготовился на случай проигрыша поединка, основательно. Складывалось впечатление, что истекающий кровью Айт уже не только его, но и никого в зале не интересует, будто его никогда и не было.

Единственный рефери сидел в своём кресле и спокойно наблюдал за происходящим перед ним, сжимая в руке большой чёрный пакет, в котором, определённо, были деньги. Причём локоть руки, сжимающей пакет опирался о стол и пакет был около головы рефери. План у Ромма созрел мгновенно. Он быстро крутанул головой, оценивая обстановку и убедившись, что зрители, занятые тем, чтобы добраться до куска вожделенной плоти, чтобы пнуть её ногой, всё ещё не обращают на него внимания, оглянулся на Илию.

– В фургон! – Выкрикнул он и спрыгнув с помоста, бросился в сторону стола рефери и через несколько мгновений уже был в толпе у него за спиной.