Шрек недоуменно поднял брови:

— Я никогда не знал, что Адриенн Кэмпбелл была твоей подругой.

— Мы не близкие подруги. Как-никак, она из клана Кэмпбеллов. Но, по-моему, ей больше не к кому обратиться. Кроме того, я всегда испытывала антипатию к Вольфам. Вспомни, какие грубости они позволяли по отношению к тебе.

— Да, иногда они вели себя оскорбительно… Но, право, я не знаю, дорогая. Вмешательство в чужие родовые разборки не приведет ни к чему хорошему, а Вольфы, безусловно, одержат верх в этой драке. Когда Кэмпбеллы будут раздавлены, Вольфы окажутся на вершине власти, и только дурак испортит перед этим с ними отношения.

— Я прошу тебя об этом как об особом одолжении, папочка.

— В самом деле, дорогая? — Шрек, не вставая с кресла, слегка подался вперед. — И ты будешь мне благодарна за это?

— Я оденусь так, как ты пожелаешь, и ни в чем не буду тебе отказывать. Я буду самой любящей и послушной дочерью.

— Я рад этому, дорогая. — Шрек улыбнулся. — Ну хорошо, я прикажу, чтобы этого щенка Кэмпбелла пропустили. Но за это ты должна быть ласкова с папочкой.

— Да. Можешь не сомневаться.

Еванжелин прервала связь, лицо Грегора Шрека исчезло, а на его месте, в зеркале, возникло ее собственное отражение. Внимательно вглядевшись в это холодное, полное решимости лицо, она с трудом узнала себя. Лицо в зеркале принадлежало какой-то другой женщине. Но разве не становилась она другим человеком, принимая в своей спальне отца? Она отвернулась от зеркала и устало посмотрела на Финлэя. Он в задумчивости сидел на краешке кровати, оперевшись подбородком на сцепленные в замок руки. На его одежде еще не высохла кровь, в том числе и от собственных ран. Он никогда не узнает, чего ей стоило выполнить просьбу. Он и не должен знать об этом. Если бы он узнал, то, жертвуя своей жизнью, расправился б с отцом, а она не могла этого позволить. Отец заслуживал смерти, но только не вместе с Финлэем. Правда, сохранится ли после всех этих страшных событий их чувство?

— О чем ты думаешь? — тихо спросила Еванжелин.

— О своей семье, — не поднимая глаз, ответил Финлэй. — Все мертвы. Только теперь я понял, как мне их не хватает. Умер отец, который так и не узнал обо мне всей правды. Погибли Уильям и Джеральд. Всю жизнь они были рядом со мной, всегда были готовы прийти на помощь. Теперь все ушли, я остался один. Теперь я даже не Кэмпбелл. Я не знаю, кто я такой.

— Ты — мужчина, которого я люблю, — сказала Еванжелин. — Мужчина, который любит меня. В твоей жизни осталась я. Или этого недостаточно?

Финлэй резко поднял глаза: