Но так было в раннем Содружестве, до появления АНС. Каждая личность, загрузившая разум в АНС, имела постоянный доступ к соответствующим возможностям. Фракция Прогрессоров непрерывно сканировала все послания, адресованные правлению АНС, отслеживая любые упоминания и донесения о своей деятельности.

Предупредительный сигнал поступил, когда следящая программа обнаружила трансмерный канал, установленный между космическим кораблем и системой связи Белена и содержащий фрагмент адреса правления АНС. Через две целых и три десятых секунды по разным каналам с семи планет пришли остальные части шифра, и мониторинговая система подтвердила попытку открыть сверхсекретную линию связи. В этом не было ничего экстраординарного, все-таки обращение направлялось в отделение безопасности. Но все восемь планет находились в радиусе двадцати пяти световых лет от секретного промышленного комплекса фракции Прогрессоров, и в результате уровень тревоги поднялся до первой степени.

Три секунды спустя расширенное сознание Иланты уже принимало сам секретный вызов, направленный с девятой планеты, Лозницы, в семнадцати световых годах от комплекса.

«Слушаем, Троблум», — отозвалось на вызов правление АНС.

«Мне необходимо кое с кем повидаться. С определенной личностью».

«Я с радостью приму любой запрос, касающийся безопасности Содружества. Не могли бы вы высказаться более определенно?»

«Я работаю на фракцию Прогрессоров. Вернее, работал. У меня имеется информация, очень важная информация об их деятельности».

«Я с радостью приму ваше сообщение».

«Нет. Я вам не доверяю. Больше не доверяю. Часть системы порочна. И я не знаю, насколько глубоко проникло заражение».

«Могу вас заверить, что правление АНС сохраняет свою целостность, как в структурном, так и в моральном отношении».

«Иначе вы и не могли ответить. Я даже не уверен, что разговариваю с правлением АНС».

«Недоверчивость — полезное качество, если только оно не переходит в паранойю. Если вы мне не доверяете, что же я могу для вас сделать?»

«После того, что я видел, нетрудно стать параноиком».

«Что же вы видели?»

«Я скажу только Пауле Мио. Она единственная, кому я еще могу верить. Перенаправьте этот вызов ей».

«Я спрошу, хочет ли она вас выслушать».

Через пятнадцать секунд на линии была Паула Мио.

«Что вы хотите?» — спросила она.

«Есть Кое-что, о чем вы должны узнать. То, что многое вам объяснит».

«Тогда, скажите, что именно».