Поначалу ему казалось, что лист пуст, что на нем не было ничего, кроме оставленных временем следов, но лишь только лист этот коснулся луча солнечного света, который бил в окно, на нем стали вырисовываться какие-то надписи.

— Лина, подойди сюда! — проговорил он, — здесь что-то есть и… и я думаю, что это тоже испанский.

Каролина подошла к нему и протянула руку к листу. Но Виктор не дал ей его. Вместо этого он поднял книгу Сервантеса, сдул с нее пыль, положил ближе к себе и поверх, с особой осторожностью, положил этот лист.

— Лучше его лишний раз не трогать, от малейшего прикосновения он может порваться, — пояснил он. — Смотри так, — он включил фонарь и сделал шаг влево, уступая место Каролине. Она нагнулась и внимательно, где-то с минуту, его рассматривала. Лицо ее менялось от серьезного и сосредоточенного до испуганного и будто совершенно растерянного.

— Что… что ты там видишь? — Йорг заметил выражение ее лица и через ее плечо тоже начал разглядывать то, что было там написано. Но он не знал испанского и для него это было не больше, чем каракулями на потемневших от старости листах.

— Это какое-то сообщение, вернее послание…

— И что там пишут?

— Н-не знаю, я еще не до конца поняла…

— Кому… о чем? — не отставал от нее Йорг.

— Я не знаю!.. Но… вроде как кому-то, кто… сидит на небе.

— На небе?! — Йорг вдруг удивился, но затем усмехнулся и покачал головой. — Звучит как очередная религиозная бредятина. Дальше можно уже не читать!

Но Каролина продолжала. Медленно, слово за словом, предложение за предложением, она ползла по листу вниз. Несколько раз она останавливалась, видимо теряя связующую нить, потом снова поднималась по листу вверх и начинала с предыдущего предложения. Наконец, она добралась до самого конца и осторожно, не обращая внимания на просьбу Виктора не делать этого, подняла его вверх за край, осматривая противоположную сторону. Но она была пустой. Писавший смог уложить все свои мысли на одной лишь странице.

— Что там написано? — спросил ее Виктор, заметив, что она снова начала перечитывать его с самого начала.

— Это послание тем, кто сидит на небе, вернее даже на не небе, а в каком-то космическом пространстве.

— Космическом пространстве? — Йорг посмотрел на нее с удивлением, — первый раз слышу, чтобы место обитание Бога, называли так извращенно.

— Да! Вот только я не совсем уверена, что он пишет здесь про Бога.

— А про кого еще он может писать?

— Тем кто находится «afueras de», то есть за пределами, вне…

— За пределами чего?

— Не важно, это не так пока важно, — вступил в разговор Виктор, — что еще, про что еще он пишет? Что хочет от тех, кто сидит «за пределами»?