— Судя по вашему лицу, мы вас не убедили, — констатировал Мин, пристально глядя на Джинто, — Вы смотрите так, словно на нас уже одеты смирительные рубашки.
— Нет, я думаю не об этом, — возразил Джинто.
— А о чем?
— Хм, не принимайте это слишком близко к сердцу, но вы рассуждаете, словно дети, решившие сбежать из дома, потому что нашкодили и боитесь родителей. Но когда родители найдут вас, наказание может оказаться намного суровее, чем вы ожидаете!
Мин злобно блеснул глазами.
— «Не принимайте близко к сердцу»?! Да меня в жизни никто так не оскорблял!
— Я вовсе не хотел никого оскорбить, — пошел на попятный Джинто, — Простите, если я задел ваши чувства.
— Ну, хорошо, проехали, — смягчился Мин, — Но я не собираюсь отказываться от собственного мнения!
— Я и не пытался заставить тебя изменить мнение. Я просто сказал то, что сам думаю.
— Ну, в будущем лучше следи за тем, что говоришь.
— Если вам не нравится наш план, вам придется подождать здесь, пока мы не придумаем что-то еще, — сказала Марка, обрывая спор, — Очень сложно покинуть город из-за всех этих проверок.
— Ты надо мной издеваешься?! — Могильщик вскочил с места, — Они не могут оставаться у меня в доме!
— А в чем проблема? У тебя же есть отдельная комната для них?
— Но они будут меня стеснять! Особенно вот эта! — заявил он, указывая на Лафиэль, — Она смотрит на меня так, словно это
— У нас нет другого выбора, — сказала Марка, переходя на класбульский, — Ты единственный среди нас, кто живет один. Если я приведу их к себе, что я скажу мужу и дочери?
— Скажешь, что это твои давно потерявшиеся племянники, или еще что-нибудь в таком роде, — язвительно предложил Могильщик.