– А… – Читиратифор покрутил головами навстречу друг другу, что у стай соответствовало проявлению добродушно-покровительственного юмора. – Да, конечно же.

Он помедлил, обвел троих людей оценивающим взглядом.

– Ну что ж, – продолжил он после паузы, – если выражаться как можно более простым самношком, то этой ночью я нашел среди нас предателей. Оба они мертвы. Умерли полной смертью.

Он наставил морду на Винтозуба.

– Эй ты! Ты говоришь на самношке?

Винтозуб несколько оттянулся от Равны, так чтобы почтительно вытянуться в линию перед Драными Ушами.

– Да, разумеется, господин, – сказал он. – И получше многих людей, осмелюсь заметить.

– Без разницы. Я лишь хочу, чтобы ты объяснял двуногим мои слова, когда они не в состоянии их понять.

«Не хочу возиться с тупыми животными», – вот что это значило.

Винтозуб что-то верноподданнически прошумел. Вид у него был совершенно покорный, но на самношке он говорил с лукавыми, дразнящими интонациями. Голосом Шкуродера.

– Слушаюсь, господин. Я могу быть вам полезен и в иных делах. Вероятно, после того как вы казнили предателей, я остался единственным знатоком этих краев.

Читиратифор весело рассмеялся на стаеречи, но человеческими голосами сказал:

– Я тебе перережу все глотки, если ты это другим скажешь. Ты понял?

– О да, ваша светлость. Это останется между вами и мной. Ну и некоторыми людьми, чье мнение ничего не значит.

– Превосходно, – сказал Читиратифор на самношке и пролаял что-то веселое на стаеречи. Амди не подал виду, что слышит его, все еще опасаясь высунуть головы из-за Джефри, но оба погонщика, до того молчавшие как рыбы, дружно фыркнули что-то в ответ.

Они продолжали движение вдоль реки. Дорога превратилась в узкую тропу, бежавшую по круче, внизу шумели водопады и пороги. Стены ущелья возносились на давящую высоту. К западу верхушки их укрывали ослепительно сверкавшие на солнце снега. Джефри правил замыкающим фургоном, когда Читиратифор вызвал к себе прежнего погонщика и отправил его в глушь с каким-то заданием. Сам драноухий разделился и бежал по всей длине каравана, но не пытался увести их с открытой местности. Следовало полагать, что Невил перехватил контроль над аэролетом.

Тем утром Драные Уши несколько раз беседовал с Винтозубом на самношке. Он совершенно не разбирался в топографии этих мест, но знает ли их Равна, его тоже абсолютно не заботило.

Наверное, наибольшее потрясение она испытала, когда Винтозуб обратился к ней в открытую.

– Я не участвовал в побоище, но поговорил с погонщиком переднего фургона, – сообщил он. – Двух предателей действительно убили. Читиратифор загнал их и истребил до последнего элемента. Лично. Стая, чье имя было… – он издал несколько хриплых ворчащих аккордов, – тебе легче всего будет выговорить его как «Ремашритльфер», служила у Магната и была его доверенным лицом. Вторая ему помогала. И оба они, очевидно, должны были стать нашими проводниками по этому ущелью. – Читиратифор в этот момент забежал вперед на некоторое расстояние. Если он и не разобрал слов Винтозуба, то наверняка различал шум беседы.