– Думаешь, он откажется платить? – спросила Равна.

– Ах, это самый скверный тип, какой только нам попадался после побега из лап Читиратифора, – сказал Амди, застегивая последний плащ. Он еще не прицепил накладные когти – их он надевал в последнюю очередь, за несколько минут до выхода на сцену. – Но я сунул ему под носы нашу заверенную Магнатом индульгенцию. Вы ведь знаете, что прошлой ночью здесь пролетал аэролет? Ну вот я и сказал ему, что наша труппа и под защитой Древорезчицы тоже.

– А как он отреагировал?

– Он поднял меня на смех, но вид у него был изрядно перепуганный. – Амди взглянул на Равну и Джефри. Видимо, он только сейчас заметил сердитые взгляды людей. – Ой, да полноте. Если бы он знал, что Магнат за нами гонится, нас бы уже посадили под замок. Если мы сумеем его изумить, все пройдет без сучка и задоринки.

Это было их лучшее представление, отчасти благодаря энтузиазму публики – слухи об удивительном цирке двуногих питали ее ожидания в этом городе дольше, чем в остальных, – отчасти (и приятнее всего) оттого, что все участники труппы, и в каком-то смысле даже Ритль, наконец наладили безошибочное взаимодействие.

Начинала Ритль, за которой гнался забавно неуклюжий Винтозуб. Каждый раз, как элемент Винтозуба с петлей поводка подбирался ближе к синглетке, Ритль отскакивала, проносясь дразняще близко от остальных элементов Винтозуба, а подчас совсем рядом со зрителями, что-то им бессмысленно лопоча. На втором заходе Ритль обнаружила служебную лестницу со ступенями шириной с элемента, ведущую к личной ложе правителя. Ритль принялась танцевать под княжеской ложей и ораторствовать своеобычную чепуху.

Джефри придвинулся к Равне; они оба еще не показывались толпе.

– Знала бы ты, что она несет, – ухмыльнулся он. – Ритль из себя чуть ли не монарха изображает. Думаю, она обещает князю луну и солнце с неба снять, если он согласится исполнить ее… просьбы? приказы?

Равну это не так повеселило.

– Надеюсь, ее не казнят.

– Ну, в общем, да.

Толпа взорвалась смехом, но было в нем что-то нервическое. Частная ложа Князя была задрапирована плотными звукопоглощающими занавесками, которые с равным успехом могли служить первым слоем брони. Слуги и телохранители выстроились вокруг ложи, мешая разглядеть, что там внутри; да и без того в ложе было темно, как в пещере. Князь, может, и чист как первый снег, но освещение ему явно не слишком нравится. Тут же из ложи в предзакатные сумерки высунулись три увенчанные головы. Были и другие, но те пока прятались в тени. Князь что-то пролаял Ритль, та приосанилась и понесла вздор дальше. Веселье публики стало естественнее: Князь Чистоты явно тоже забавлялся. Равна опознала в жесте его голов карикатурный поклон. Все, кроме Ритль, видели, как по лестнице к синглетке неспешно подползает петля поводка.