Здесь что-то пробуждалось. Магнат, Хор и архив «Внеполосного-II» положили начало чему-то грандиозному. Йо это знала; Магнат это знал. Он без устали трепался о «новых рынках сбыта»: зачастую коммерсант в нем вставал на задние лапы и силком сгибал в кучу все головы. Но камера, как и отчеты радиостаи о новых резервациях, в конечном счете подкрепляла непрестанные старания Магната задобрить своих новых потребителей.

– Отлично, – сказал его голос из камеры, – теперь немного южнее. Отлично! У Невила есть Око Небес, но только мне известно, что творится на земле. И когда у нас появятся усовершенствованные телескопы для видеокамер… – Голос Магната куда-то уплыл, сменившись возбужденным ворчанием: на сей раз изобретатель победил коммерсанта. Вернувшись к самношку, он опять забеспокоился о Йоханне. – А теперь, когда камера в порядке, возвращайся вниз. Дар Божий докладывает с «Севера-1»: там толпа как-то странно роится. Если волна дойдет до нас, по всей Пирамиде начнется беспорядочный перетрах.

Йоханна глянула вниз, на дворец Магната. Приемный зал легко узнавался по ряду окон: новые достигали трех метров в высоту, но с такого расстояния казались крохотными. «Держу пари, он наблюдает за мной именно оттуда». Она помахала Магнату.

– Будь спок. Я такое уже видела, ничего особенного. – «Положим, я немного преувеличиваю…» – Впрочем, я и не собиралась тут фиксить твою дурацкую камеру. Я хочу посидеть, полюбоваться окрестностями.

– Гррмхрмм.

Крохотный микрофон камеры бессилен был адекватно озвучить ответ Магната. На стайной речи аккорд выражал смесь недовольства, тревоги и зависти.

Йо снова приветственно помахала в сторону дворца и уселась на парапете. В такой позе самой ценной частью одежды девушки была панамка от солнца, и она тут же нацепила ее на голову. Йоханна была темноволосая, темнокожая, но дополнительная защита от солнца никогда не помешает.

Йо осмотрелась, но простой вид с вершины ее мало интересовал, Магнату она любила рассказывать, что с вышины проницает самые потаенные мысли Хора. Магни заявлял, что это чушь собачья, но и сам отслеживал волны настроения, катившиеся по Хору, как погодные фронты, разогнанные до ультразвуковой скорости. Этого требовала рыночная политика.

Здесь, в Хорогороде, волны сталкивались и усиливались до амплитуды миллионократно большей, чем на плотах старой флотилии Йоханны. Она уперлась локтями в колени, сцепила руки под подбородком и долго сидела, глядя на север.

Этот мир погребен глубоко в Медленной Зоне. Это не Трансценденция, даже не Запределье. Большая часть разумной жизни в Галактике развилась именно здесь, в первозданной питательной жиже. Здесь, Внизу, не может выжить ничто, значительно превосходящее интеллектом человека. Правильно?