— Лиската…
— Лиската…
— Я могу узнать… — перебил Орлова Шторм, вряд ли догадываясь, что буквально спас их будущие соглашения. Элизабет держалась, но иногда ее пробивало… тоской, бессмысленностью… и тогда Риман тоже замирал на грани, не чувствуя больше опоры и желания продолжать эту игру, в которой и он, и она теряли все, — какие именно у господина Тормша были веские основания искать встречи со Скорповски?
— Я могу узнать… — перебил Орлова Шторм, вряд ли догадываясь, что буквально спас их будущие соглашения. Элизабет держалась, но иногда ее пробивало… тоской, бессмысленностью… и тогда Риман тоже замирал на грани, не чувствуя больше опоры и желания продолжать эту игру, в которой и он, и она теряли все, — какие именно у господина Тормша были веские основания искать встречи со Скорповски?
Вздох был незаметным… Он умел ждать!
Вздох был незаметным… Он умел ждать!
— Вы уловили главное, полковник, — чуть склонил голову Исхантель, внимательнее разглядывая Шторма.
— Вы уловили главное, полковник, — чуть склонил голову Исхантель, внимательнее разглядывая Шторма.
О своем разговоре с Вячеславом Влэдис ему рассказал. И о намеке, который сделал — тоже. Исхантель собирался прикрывать Элизабет и без хитросплетения политических игр, но… в этом варианте можно было рассчитывать и на некоторые бонусы.
О своем разговоре с Вячеславом Влэдис ему рассказал. И о намеке, который сделал — тоже. Исхантель собирался прикрывать Элизабет и без хитросплетения политических игр, но… в этом варианте можно было рассчитывать и на некоторые бонусы.
Долг и… Долг!
Долг и… Долг!
— Насколько я понимаю, речь идет об убийстве Сайлиса Тормша, которое произошло на Эстерии около семнадцати стандартов тому назад? — продолжил Шторм, не дождавшись ответа.
— Насколько я понимаю, речь идет об убийстве Сайлиса Тормша, которое произошло на Эстерии около семнадцати стандартов тому назад? — продолжил Шторм, не дождавшись ответа.
— И проницательны, — вновь весьма обтекаемо отозвался Риман, на миг прикрыв глаза.
— И проницательны, — вновь весьма обтекаемо отозвался Риман, на миг прикрыв глаза.
Среди погибших по его вине, нескольких смертей он хотел бы избежать. В этом случае и вины-то не было, но… память не давала забыть, словно доказывая, что нечто похожее на совесть у него все-таки было.
Среди погибших по его вине, нескольких смертей он хотел бы избежать. В этом случае и вины-то не было, но… память не давала забыть, словно доказывая, что нечто похожее на совесть у него все-таки было.