— Как вы знаете, мы создали просвещенное общество на основе полного равноправия и свободы индивидуального самовыражения. Естественно, мы стремимся пропагандировать наши достижения — не только ради удовлетворения самолюбия, но и в расчете на существенные выгоды. В связи с чем мы и направили вам приглашение. Разрешите пояснить. С первого взгляда присутствие Коннатига на эгалистическом торжестве могло бы показаться аномалией, нарушающей наши принципы и даже намекающей на нашу готовность поступиться этими принципами. Мы надеемся, однако, что вы, согласившись принять участие в фестивале, отбросите элитарные предрассудки и на некоторое время станете одним из нас — поселитесь в многоквартирном блоке, будете ездить на полотне и посещать массовые зрелища вместе со всеми. Тем самым вы сможете непосредственно оценить эффективность наших учреждений.

Задумчиво помолчав, Коннатиг ответил:

— Любопытное предложение, достойное внимательного изучения. Вы уже закусили? Я мог бы предложить вам более изысканные блюда, но воздержался, чтобы не нарушать ваши принципы.

Дельфен, с трудом заставлявший себя держать язык за зубами, не выдержал:

— Наши принципы справедливы! Именно поэтому мы здесь — чтобы распространить их и чтобы защитить себя от последствий нашего успеха. Со всего Скопления к нам напрашиваются миллионы прихлебателей, будто Аррабус — богадельня для всех лодырей Вселенной! Слетаются, как саранча, на наше добро, заработанное тяжким трудом, приобретенное благодаря самоотверженному служению обществу! Все это безобразие оправдывается правом на иммиграцию. Мы эту иммиграцию хотим остановить, а нам не дают — из-за вашего «Закона о свободе передвижения». Поэтому мы вынуждены требовать, чтобы нам...

Фосгард поспешно вставила:

— Не требовать — просить, ходатайствовать...

Дельфен отмахнулся:

— Да что там! Просить, ходатайствовать — не один ли хрен? Мы хотим, во-первых, чтобы прекратили иммиграцию. Во-вторых, Скопление должно выделять средства на содержание пришлой орды, уже пристроившейся поживиться на дармовщинку. В-третьих, нужны новые машины — заменить оборудование, износившееся, пока инопланетные паразиты все соки из нас выжимали!

Дельфен был явно непопулярен среди других Шептунов — пока он говорил, остальные пытались всеми силами показать, что не разделяют его склонность к вульгарным выражениям.

Раздраженная Фосгард произнесла наигранно-шутливым тоном:

— Будет тебе, Дельфен! Не утомляй Коннатига многословными тирадами.

Дельфен криво усмехнулся:

— Многословными тирадами, а? А почему, спрашивается, не называть вещи своими именами? Сколько на волка ни напяливай овечью шкуру, зубы-то торчат? Коннатиг ценит прямоту. Что мы тут — будем сидеть, подложив ладошки под задницы, и строить умильные рожи? Ладно, ладно, как хотите. Молчу, молчу.