«Папа, – сонно промурлыкала она и улыбнулась наклонившемуся над ней золотому лицу. – Уже пора вставать?»

«Пора нам с тобой поговорить».

Полное осознание словно окатило ее ледяной водой. Джастина ахнула и села в кровати. Она очутилась в своей спальне в Доме Тюльпанов, где провела раннюю юность. Только обстановка была выдержана в красных и черных тонах, как в тот период, когда она – в основном чтобы подразнить родителей – увлеклась ретроготикой. Она посмотрела вниз и ужаснулась: ногти на руках и ногах были выкрашены в черный цвет с кроваво-красными вкраплениями. Серебряные кольца с черепами оттягивали руки, а когда она поднесла к лицу прядь волос, они тоже оказались черными.

«Господи», – пробормотала она.

«Ты всегда хорошо выглядишь, какой бы глупой ни была мода», – сказал Гор.

Он стоял в ногах, сложив руки на груди и прислонившись к столбику. (Балдахин на четырех столбиках, естественно, с драпировками из черного газа.) На золотом лице играла добрая усмешка.

«Что? Я… Это Бездна?»

«Ты все еще в Бездне, – сказал Гор. – А я в Содружестве и решил, что уютная обстановка поможет нам достичь взаимопонимания. А ничего уютнее детской я и представить не могу».

«Взаимопонимания?»

«Хотя мне очень неловко, но должен сказать, что я стал Третьим Сновидцем. И угадай, чьи сны из Бездны я вижу?»

«О дьявол».

Гор насмешливо фыркнул.

«Могло быть и хуже. Если бы ты легла с ним в постель, я передал бы все это в Гея-сферу».

«Проклятье!»

«Твое благородство когда-нибудь доведет тебя до беды».

Джастина с опаской встала с кровати.

«А что происходит там, у тебя? Корабли паломничества прорвались в Бездну?»

«Ты имеешь в виду те четыре дня, которые провела внутри?»

«Четыре дня?» – недоверчиво повторила она.

«Ну, скоро будет пять».