— Майор! — капитан почувствовал раздражение — Ты Халлатангов видел? Мы по уши в дерьме, а ты меня спрашиваешь, почему такой запах… Через сколько мне вас ждать?

— Понятно… Жди через пятьдесят, мы уже почти там…

— Добро… Занимайтесь. — капитан остановился, изучая сквозь оптику позицию давешнего атвоматчика прикрытия. Разумеется, уже пустую. — А я тут пока поработаю…

Вернувшись назад, за колонну, он посмотрел вокруг себя, призадумался. Существовало две вещи, которые следовало сделать, и капитан призадумался над тем, какую из них сделать первой… «Давайте вот эту…» — выбрал он то, что полегче, и закрыл глаза — надо лишь захотеть, ведь так? Всего лишь захотеть… Всего лишь … Эта фраза убаюкивала, отчуждала, настраивала на нужный лад — в ушах зашумела кровь, ощущения притупились, отъехали на второй, даже третий план, и разум стал медленно отделяться от тела, проникая в иную, одним Древним ведомую плоскость существования, которую так и подмывало обозвать модным словечком «киберпространство»… И вдруг — получилось. Шорл не понимал, откуда бралось это знание, но он видел — чувствовал — что у него получилось. Теперь можно отворить ясны глазки, и…

— Ну и что соизволит молодой… Гм, человек? — спросил недовольный ворчливый басок.

— Молодой человек соизволит. — открыв глаза, капитан увидел перед собой старого, но ещё крепкого седого субъекта, обладавшего скучной чиновничьей физией, и весьма скромным — метр шестьдесят — ростом. Как и сторож центральных ворот, он был одет в тёмносинее, исшитое золотыми кружевами платье. — Молодой человек соизволит стать новым… управляющим; мне нужен полный контроль. Достаточно гнить в забвении, пора снова послужить человечеству. Пять ключей…

— Постойте, юноша, не частите… — чиновник поднял ладонь, и как-то очень странно посмотрел на Лийера — Правильно ли я понимаю, что вы претендуете на позицию коменданта объекта?

— Получается, так. — капитан беззастенчиво сверлил старика нетерпеливым взглядом.

— А вы человек?.. — внезапно спросил старик.

— …Я? — следовало отдать компьютеру должное, к такому вопросу Лийер готов не был.

— Вы говорите, послужить человечеству… Ну а сами то вы — человек? — невозмутимо переспросил фантом, держа ту же нейтральную интонацию.

— Я… Да, я человек. — перебрав в уме несколько едких шуточек, капитан, в конце концов, решил ответить без выкрутасов: время сейчас было дорого, как никогда прежде — Я человек.

— Человек, значит… — голограмма полуотвернулась, и как будто задумалась — А что это… Гм… Что это за странные существа — там, на поляне? — он взмахнул рукой, показывая направление.