– Сновидица, его допрашивали весьма тщательно.

– Тщательно? Вы имеете в виду…

Ей не хотелось вникать в подробности. «Я становлюсь настоящим деспотом».

– Да, он подвергся прочтению памяти.

– Хоньо! Приведите его.

Вошедший человек, вынужденный опираться на руки двух здоровенных охранников в форме констеблей, выглядел как прежний Ликан, но дух его был сломлен. Вся злость, накопившаяся в душе Араминты, мгновенно улетучилась. Она встала и выдвинула стул рядом с собой. Охранники помогли Ликану сесть. Никаких следов повреждений на его теле не было, но руки у него постоянно дрожали, а плечи поникли, как будто он съежился, опасаясь вездесущего мучителя.

– Мне очень жаль, – сказала Араминта. – Я не знала об этом.

– Ты, – с горькой усмешкой бросил он. – Я знал, что ты не такая, как все.

– Ты и сам всегда был выдающейся личностью.

– При расставании ты говорила совсем другое. – Он обвел взглядом просторную комнату. – Теперь это не секрет и тебе известно, что я не лгу.

– Они отдадут тебе все копии. Я так хочу, – повелительным тоном добавила она. Ринченцо с готовностью кивнул. – Ты можешь их уничтожить, если захочешь.

– Ха. Какой смысл, если скоро Бездна поглотит все звезды и уничтожит нас?

– Я думаю, ты задавал себе этот вопрос, когда содействовал договору между правительством Виотии и Этаном. Чудовищное вторжение имело одну цель: найти меня. А как ты думаешь, что должен был сделать Второй Сновидец, оказавшись во Дворце-Саду?

Он сумел покачать головой, превозмогая подергивание мускулов.

– Подобно всем неверующим, ты считал нас заблуждающимися глупцами, – продолжала Араминта. – И превыше всего ставил возможность наживы.

– Я не позволял жадности управлять своими действиями. У меня была стратегия. Я подчинялся только логике и собственным планам.

– Ликан… Это меня не интересует. То, что случилось между нами, давно прошло. Ты здесь для того, чтобы устранить несправедливость.

– Иди ты к дьяволу со своими извинениями. Надеюсь, что райели-воины разнесут в щепки весь паломнический флот. А мы устроим грандиозный праздник.

– Я не собираюсь извиняться за это расследование. Ты сам навлек на себя беду.