– Нас всех арестуют? – испуганно спросила Тедж.

Аллегре промолчал, но явно считал это весьма уместным. Байерли принялся разуверять Тедж:

– Нет! Ну, не сейчас уж точно… Вас всех просто отвезут в Имперский военный госпиталь на обследование, нет ли травм, только и всего. И ведь есть еще и опасность биологического заражения… Этот вопрос пока не решен.

– Ты едешь с ними? – спросил Айвен у Бая. – Только, ради бога, найди побыстрее хоть кого-нибудь, кто сможет общаться с леди гем Эстиф на ее древнем медицинском наречии. Если кто и знает, где тут собака зарыта, то только она.

Бай понимающе кивнул и спросил:

– Тедж, ты поедешь вместе с семьей?

– Мы с твоим папой, – вмешалась Удине, – считаем, что ты должна остаться со своим мужем… леди Форпатрил.

Тедж на мгновение растерялась, не сразу осознав все возможные последствия такого решения родителей. Хотя, может быть, они всего-навсего хотели оградить ее от проблем с законом, которые неизбежно ждут всех остальных Аркуа. Но Айвену почудилось в ее ответе нечто большее, чем просто согласие с разумными мерами безопасности. Тедж гордо вскинула голову, взяла его под руку и заявила:

– Да, думаю, мне лучше остаться с мужем.

Айвен нежно сжал ее ладонь. «Да, останься здесь. До конца моих дней». И конец этот вроде бы не столь близок, как предполагалось всего пару часов назад. Но он не собирался вносить поправки в свое предложение, сделанное прошлой ночью.

Шив кивнул и, подняв голову, встретил испытующий взгляд Саймона. Шив протянул ему руку:

– Ну что ж… Иметь с вами дело – настоящее приключение, капитан Иллиан. Превосходно разыграно.

Иллиан – словно по обязанности – пожал руку Шива:

– Спасибо. Вам просто не повезло. И еще ничего не кончено. Барон Кордона.

Шив озадаченно нахмурился, но не стал препятствовать Байерли, который уже вел себя как овчарка на грани нервного срыва, пытаясь загнать их с супругой в фургоны медпомощи. Удине оглянулась через плечо, в ее внимательном взгляде мелькнуло внезапно возникшее любопытство. Фургоны двинулись в путь колонной, но без сирен, к облегчению Айвена. Сейчас он как-то не одобрял громкие звуки.

Аллегре отошел в сторону, отвечая на какой-то очень важный вызов по передатчику.

– Что? Здесь?! Нет, дайте сигнал уезжать отсюда! – Еще мгновение – и он вытянулся во фрунт, почтительно продолжая разговор: – Да? Да, он здесь. Нет… Я должен возразить… Да, сир. – Он вздохнул, словно признавая поражение, и скрылся в командном пункте.

Айвен не слишком удивился, когда через несколько минут из-за угла показался эскорт императорских оруженосцев в черной с серебром зимней униформе. Их грави-байки сопровождали длинную серебряную машину. Она остановилась у тротуара. Оруженосцы и сопровождающие эсбэшники обменялись паролями. Сверкая в сумраке зимнего утра, поднялся купол серебряного лимузина. Грегор в мундире дома Форбарра, протер лицо и отдал салфетку стоящему наготове служителю, в котором Айвен узнал доверенного камердинера императора. Верховный главнокомандующий даже в чрезвычайной ситуации не хотел появляться на публике небритым. Итак, Грегор вышел из машины под бдительным надзором старших оруженосцев.