— Как пойдём? — помолчав, спросил Аран.

— Вверх по этой тропинке. Он уже знает, что мы здесь.

— Твой демон-телохранитель готов?

— Телохранитель?.. — казалось, Маг задумался. — Я сначала не понял, о чём ты. Тот демон погиб в сражении с Глирендри более тридцати лет назад.

Слова застряли в горле Арана. Потом его словно прорвало:

— Тогда почему ты не надел рубашку?

— Просто привычка. Последнее время у меня появилось много странных привычек. А почему это вызывает у тебя такую ярость?

— Я и сам не знаю. Весь сегодняшний день я разглядывал знаки на твоей спине и в глубине души рассчитывал на твоего демона. — Аран тяжело вздохнул. — Значит, нас всего двое?

— Да, мы одни.

— Тогда, может, ты возьмёшь меч? Или кинжал?

— У меня его нет. Ну, так мы идём?

Холм имел уклон градусов шестьдесят. Узкая, едва различимая тропинка не подходила для огромных ящеров, поэтому Аран и Маг начали взбираться по склону пешком. Маг сказал:

— Сейчас нам нет необходимости соблюдать особенную осторожность. Я знаю, что мы дойдём до ворот. И Чародей тоже знает…

— Постой, — сказал Маг и подбросил вверх пригоршню серебряной пыли. — Тропинка должна была сбросить нас: Холмотвор ничего не принимает на веру.

Но Аран не мог проверить истинность этих слов. Правда, дальше они поднимались на холм без трудностей.

Дорогу к массивным медным воротам замка им преградил прямоугольный пруд. Над водой нависал арочный мост. Первое столкновение произошло, когда они подходили к этому мосту.

— Что это? — прошептал Аран. — Я даже не слышал ни о чём подобном.

— Конечно, не слышал. Это мутант, которого называют «улитка-дракон».

Свитая спиралью раковина дракона была столь велика, что полностью перегородила дорогу. Его удлинённое гибкое тело приподнялось — чудовище разглядывало непрошеных гостей. Голову и шею дракона покрывала сверкающая, похожая на металлические листья чешуя. Однако всё остальное тело дракона было голым, мягкого серовато-коричневого цвета, а глаза походили на два осколка чёрного мрамора. Зубы дракона — острые, белые, огромные — и будто полированные клыки сверкали в лучах заходящего солнца.